Как быстро восстанавливается гемоглобин: Как быстро происходит восстановление крови в организме после сдачи? Что нужно делать, чтобы скорее восстановиться?

ЖЕЛЕЗА НУЖНО СТОЛЬКО, СКОЛЬКО НУЖНО

Молекула гемоглобина состоит из четырех субъединиц (на рисунке окрашены в разные цвета). Каждая из субъединиц имеет железосодержащую группу – гем (выделена красным цветом).

Состав воздуха в дыхательных путях (в объемных процентах).

Количество железа в основных пищевых железосодержащих продуктах

Кругооборот кислорода и углекислоты в большом и малом кругах кровообращения .

Обмен железа в организме.

‹

›

Как говорил Мефистофель, “кровь – это сок особого рода”. Из всех жидкостей организма именно кровь обеспечивает человека кислородом (О₂), жизненно необходимым для выработки энергии всех видов, и удаляет основной ядовитый продукт обмена веществ – углекислый газ (СО₂). Транспортировка этих газов происходит при непосредственном участии атомов железа.

В теле здорового человека постоянно присутствует 4-5 граммов железа. Примерно 70% этого количества требуется для насыщения гемоглобина, запакованного в эритроцитах, 5-10% железа приходится на миоглобин, который участвует в передаче кислорода и углекислого газа в мышцах, 20-25% находятся в резерве, преимущественно в печени. Около 0,1% всего железа связано с белком трансферрином в плазме крови.

Наше тело сплошь пронизано мельчайшими сосудами – капиллярами. Многие из них так тонки, что эритроцитам приходится превращаться из шарика в тонкую палочку, чтобы протиснуться внутрь. Несмотря на длинный и трудный путь, некоторые из эритроцитов тратят на пробег по большому кругу кровообращения, от левого желудочка до правого предсердия, менее 30 секунд и за это время должны успеть отдать кислород тканям. По капиллярам легких эритроциты проходят всего за 10 секунд, успевая отдать захваченный ими в тканях тела СО₂ и заместить его новой порцией О₂.

Такой оборотистости эритроцит не мог бы обрести, если бы не гемоглобин. Образующий его основу белок глобин имеет вид шарика, состоящего из четырех субъединиц – полипептидных цепочек, свернутых в виде карманов. В каждый из карманов “вложен” железосодержащий комплекс – гем. Стоит одной молекуле О₂ проникнуть в карман и соединиться с железом, как остальные цепочки глобина начинают последовательно выворачиваться таким образом, что второй, третий и четвертый атомы железа “высовываются” наружу. Тут железо мгновенно связывается с кислородом, которого в легких почти столько же, сколько и в окружающем воздухе, то есть относительно много. Благодаря перестройке молекулы глобина возникает так называемый кооперативный эффект: связывание первой субъединицы глобина с кислородом повышает сродство к нему другой субъединицы, связывание второй – повышает сродство третьей и так далее. С каждым шагом присоединение О₂ к железу гемоглобина облегчается. Четвертый атом железа приобретает, таким образом, в 500 раз большее сродство к кислороду, чем первый. Этот механизм был установлен британским биохимиком лауреатом Нобелевской премии Максом Перуцем в 60-х годах прошлого века.

Итак, гемоглобин насыщается кислородом, не вступая с ним в прочную химическую связь, и на 100% превращается в оксигемоглобин ярко-алого цвета, что типично для артериальной крови. В капиллярах, где концентрация О₂ ниже, чем в артериях, устойчивость оксигемоглобина снижается. Датский физиолог Христиан Бор, отец знаменитого Нильса Бора, установил, что не только более высокая концентрация углекислого газа вытесняет кислород из гемоглобина, но и связывание каждой молекулы СО₂ с атомом железа снижает сродство соседних атомов к О₂, то есть идет борьба двух кооперативных систем. В результате гемоглобин очень быстро отдает тканям весь кислород и насыщается углекислым газом, меняя цвет на более темный – цвет венозной крови.

*

Гемоглобин синтезируется там же, где рождаются молодые эритроциты, – в костном мозге. В одном эритроците насчитывается 400 млн молекул гемоглобина, и ежесекундно костный мозг рождает 2,5 млн эритроцитов! Тем не менее 70% общего железа организма, то есть примерно 3 грамма, хватает, чтобы насытить кровь гемоглобином из расчета 160 г/л.

Жизнь эритроцита невелика – всего 125 дней. На “кладбище” эритроцитов, в селезенке, гемоглобин распадается, и его нужно строить заново. А железо? Если бы оно безвозвратно терялось, то организм должен был бы только для строительства новых эритроцитов каждые 125 дней возобновлять все запасы железа в крови. Каждый день требовалось бы около 25 мг, а с учетом того, что железо всасывается не полностью, – еще больше. По счастью, железо из разрушенных эритроцитов в значительной мере возвращается к месту синтеза, а потому суточная потребность здорового человека в железе не превышает 15 мг. Это количество целиком покрывается за счет пищи. “Поджелезивать” пищу, подобно тому, как мы ее подсаливаем, здоровому человеку не требуется. Несмотря на столь благоприятные условия, иногда железа все-таки не хватает. Развивается железонедостаточное малокровие, по-врачебному – железодефицитная анемия, которая составляет 80% всех анемий.

Изучением этого заболевания занялись давно. С VI до XVI века, то есть почти все Средневековье, анемия считалась особенно свойственной молодым девушкам и называлась “бледная немочь”. С развитием медицинской химии была установлена и ее причина – недостаток железа в крови, и болезнь получила название “хлороз”, от греческого слова, означающего бледно-зеленый цвет. Оба названия хорошо подчеркивают внешне заметный симптом болезни.

В настоящее время заболевание называется железодефицитной или гипохромной анемией. Не самая главная, но самая простая причина этого заболевания – недостаток железа в пище. Такое бывает, например, при вегетарианском питании (намеренном или вынужденном), поскольку из общего количества железа, содержащегося в мясе, усваивается 20%, в рыбе – 10%, а в растительных продуктах – не более 2-6%. В молоке и твороге железа практически нет.

Почему-то все на первое место по содержанию железа ставят яблоки. Видимо, потому, что мякоть разрезанного яблока на воздухе, окисляясь, буреет, приобретая цвет ржавчины. Достоинства яблок не следует умалять, но на первое место они претендовать не могут, тем более что содержание в них железа зависит от сорта. Более значимые источники железа – говяжья печень и говядина, бобовые, гречка, ржаной хлеб.

Для успешного усвоения железа требуются аскорбиновая кислота и витамины группы В – В3, В6, В12, Вс (фолиевая кислота). Недостаток белка в рационе, а также избыток жира и молока снижают усвояемость железа.

Из внутренних (эндогенных) причин железодефицитной анемии следует назвать такое вполне обычное состояние, как усиленный рост. У доношенных младенцев она возникает в возрасте двух-трех месяцев, а у недоношенных еще раньше. Детская анемия в возрасте четырех-шести месяцев связана с быстрым ростом при одновременном истощении запасов железа в печени и костном мозге. У детей в первый год жизни она усугубляется дефицитом железа в молоке матери и затянувшимся молочным кормлением. Повышенная потребность в железе появляется у молодых девушек в связи с усиленным ростом, начинающимися физиологическими потерями крови, угнетающим действием эстрогенов на потребление железа, да еще если они ограничивают себя в питании, чтобы похудеть. У женщин зрелого возраста анемия может проявиться в период беременности и кормления ребенка грудью.

Другая распространенная причина железодефицитной анемии – болезни. Хронические воспаления кишечника, особенно 12-перстной кишки, препятствуют эффективному всасыванию железа. Плохо усваивается оно и при низкой кислотности желудочного сока. Медленную, но верную потерю железа вызывают кровоточащие язвы желудка и кишечника, а также обильные менструации (чаще всего связанные с заболеваниями матки).

Нехватка железа приводит к снижению уровня гемоглобина в крови. А что окрашивает щеки ярким румянцем? Что дает силу сердцу и мышцам? Что обеспечивает напряженную работу мысли? Алая артериальная, насыщенная кислородом кровь. Железодефицитная анемия – болезнь довольно распространенная. Ею страдают, учитывая бессимптомные формы, более 30% населения, преимущественно женщины зрелого возраста. Когда возникает недостаток железа, человек его поначалу не ощущает. Симптоматика заболевания не слишком типична. При анемии больные бледны, вялы, ко всему безразличны. Отмечаются извращение вкуса и обоняния, нарушение роста ногтей.

Хроническая недостаточность снабжения кислородом внутренних органов вызывает нарушения функции печени, сердечной мышцы, атрофию слизистой оболочки кишечника, изменения электроэнцефалограммы. Атрофия слизистой пищевода может приводить к нарушению глотания сухой пищи. Эти симптомы нередко возникают раньше проявления явной анемии, в так называемый латентный период.

Вы, может быть, замечали, что некоторые люди с удовольствием едят мел или известь? Вообще-то, это не совсем нормально. Но не надо думать, что тяга к мелу обязательно вызвана недостатком кальция, хотя чаще всего так и бывает. Подобное пристрастие обнаруживается и у тех, кто страдает от недостатка железа. У этих же людей бывает любовь к запаху керосина или выхлопных газов автомобилей.

*

Рассмотрим конкретный пример лечения препаратами железа после кровопотери. Допустим, в результате ранения человек потерял литр крови, а с ней почти грамм железа. Какое-то количество его пополнилось из запасов, которые хранятся в печени. Однако все равно остался дефицит – примерно 0,5 г. Новые порции эритроцитов выйдут из костного мозга в кровь недогруженными. Поскольку железо содержится не только в гемоглобине, но и в других белках, в частности в некоторых ферментах, то фактически для восполнения недостачи и создания запасов требуется ориентировочно в два раза больше железа, для ровного счета – 1 г. А грамм железа – это примерно один гвоздь! Да, но как его “вогнать” в костный мозг?

Глотать железные опилки бесполезно, они проскакивают по кишечнику транзитом и не всасываются. Можно получить очень тонкий порошок железа, восстанавливая его окись в токе водорода. Но такого порошка всасывается лишь 0,8% от введенного количества, то есть для того, чтобы в кровь поступил необходимый грамм, нужно съесть 125 г порошкообразного железа! Расстройство желудка обеспечено. А будет расстройство, и 1 г не всосется.

Поэтому железо используют в виде солей или комплексов, которые лучше всасываются. Сейчас применяют лактат, сульфат, фумарат, хлорид железа, а также комплексы солей железа с аскорбиновой кислотой, фолиевой кислотой и другими витаминами. В последние годы появились данные, свидетельствующие о том, что при лечении гипохромной анемии препаратами железа необходимо назначение витамина Е (альфа-токоферола) для повышения эффективности терапии и для снижения прооксидантного действия, свойственного ионам железа. Поступление в организм железа можно растянуть во времени, принимая препараты с замедленным действием.

Если нужно повысить содержание железа в организме в экстренном порядке или если по какой-либо причине невозможно принимать его через рот, используют препараты для внутривенного введения, но это уже забота врачей. Критерием эффективности лечения считается повышение гемоглобина на 0,15-0,3 г/л в сутки. В первые дни эффект выше, но постепенно снижается. Поскольку суточное увеличение можно и не заметить, а лечение требуется долгое, то анализы повторяют не чаще одного раза в две недели. Увеличение содержания гемоглобина за этот срок на 2% считается удовлетворительным. К сожалению, встречаются такие формы болезни, при которых железо, введенное в желудок и попавшее далее в кровь, не усваивается. Таким больным при необходимости переливают эритроцитарную массу.

Лечить хлороз препаратами железа начали очень давно, в XVII веке, но причину действия лекарства не понимали. Даже в учебнике по фармакологии издания 1917 года отмечается: “Чем объясняется действие железа при хлорозе, это с точностью пока не выяснено. Казалось бы, что вообще нет надобности в особой доставке железа, ибо, насколько известно, ежедневная пища содержит обыкновенно железо в избытке”. Как видите, с тех пор медицина сделала колоссальные успехи.

*

Мы разобрались, и то частично, с тем заболеванием, при котором железа в организме мало. Но его может быть и слишком много!

Обычно в организме имеется относительно постоянный запас железа в виде растворимого в воде ферритина и нерастворимого гемосидерина. Первый служит временным хранилищем запасов железа, второй – формой отложения избытка в тканях. Постоянный уровень железа поддерживается за счет регуляции всасывания, но не выделения. Поступающее с пищей железо вначале откладывается в слизистой оболочке кишечника. По мере надобности оно переносится транспортным белком трансферрином в костный мозг и печень. Если депо железа заполнено и в крови его хватает, то железо остается в клетках кишечника, которые каждые три-четыре дня замещаются новыми, и избыток железа удаляется вместе со слущенным эпителием. В сутки из организма выводится 1-2 мг железа (если нет потерь крови).

Существует наследственное заболевание – гемохроматоз (пигментный цирроз, бронзовый диабет), причина которого заключается в утрате кишечником способности регулировать поступление железа по мере необходимости. В результате все доступное из пищи железо поступает в кровь. Проявляется болезнь не только в окраске кожи, но и в массовом отложении железа в органах, особенно в печени. Известный генетик И. В. Давыдовский назвал эту болезнь “дегенеративным ржавением”. Болеют гемохроматозом преимущественно мужчины. Первыми симптомами служат боли в правом подреберье, повышение гемоглобина до 130-170 г/л, снижение количества эритроцитов. В организме некоторых больных успевает накопиться 100-кратное количество железа.

Гемохроматоз – болезнь тяжелая, но не безнадежная. Сейчас имеются препараты, которые захватывают железо и переводят его в растворимое состояние, тем самым способствуя выведению с мочой.

Другая болезнь, связанная с избытком железа в крови, – гемосидероз. Она довольно редка и возникает при массовом разрушении эритроцитов. Причиной гемосидероза могут стать частые переливания крови, отравление (в частности, грибами), укусы змей, некоторые инфекционные заболевания, например малярия.

Кроме того, повышенное содержание железа в организме способно привести к активизации болезнетворных микробов и ослаблению иммунитета. Словом, недостаток железа – плохо, избыток – тоже плохо. В человеческом организме всего должно быть в меру.

Иллюстрация: «Состав воздуха в дыхательных путях (в объемных процентах)».
Состав воздуха в дыхательных путях (в объемных процентах). Примечание. Выдыхаемый воздух отличается от альвеолярного потому, что смешивается с остаточным воздухом, остающимся в трахее и бронхах.

Иллюстрация: «Кругооборот кислорода и углекислоты в большом и малом кругах кровообращения».

Кругооборот кислорода и углекислоты в большом и малом кругах кровообращения. В малом круге кровообращения углекислый газ вытесняется из гемоглобина и заменяется кислородом. При этом кровь приобретает алый цвет. Через большой круг кровообращения артериальная кровь, в которой каждая молекула гемоглобина несет четыре молекулы кислорода, поступает в капилляры тканей. В тканях содержится много углекислого газа и умеренное количество кислорода. Поэтому в результате замены в гемоглобине четырех молекул О₂ на четыре молекулы СО₂ кровь приобретает темный цвет с вишневым оттенком (венозная кровь).

Иллюстрация: «Обмен железа в организме».

Обмен железа в организме. Сбалансированный рацион содержит достаточно железа, чтобы обеспечить суточную потребность, составляющую в среднем 10-20 мг. В кишечнике обычно всасывается 1-2 мг. Всасывание железа возрастает, если требуется восполнить возникший дефицит, например при физиологических потерях крови у женщин.

🧬 Анемия. Пять часто задаваемых вопросов

Отвечаем на частые вопросы об анемии вместе с семейным врачом, терапевтом GMS Clinic, Федором Михневичем.

Доктор, я постоянно испытываю усталость, у меня кружится и болит голова, выпадают волосы, мне не хватает сил для работы и семьи, что это может быть?

Ваши симптомы могут быть признаками и гипофункции щитовидной железы, и анемии. Если при этом вам не хватает воздуха при нагрузке, если есть проблемы с памятью, то скорее всего речь идет об анемии.

Какие анализы мне нужно сдать прямой сейчас?

Анемию можно диагностировать по общему анализу крови. Если в анализе отмечается снижение гемоглобина, снижение количества эритроцитов и уменьшение их среднего размера, то анемия подтверждается. Такая кровь хуже переносит кислород, все ткани и органы страдают, от чего проявляются такие симптомы.

Если обнаруживается снижение гемоглобина и среднего размера красных клеток крови, то на первое место выходит железодефицитная анемия, которая составляет примерно половину случаев всех анемий и является самым частым пищевым нарушением из всех. Для подтверждения делаются анализы на ферритин, ОЖСС, сывороточное железо, насыщение трансферрина, а также попутно анализ на витамин B12 и фолиевую кислоту.

Почему у меня возникла анемия? Она лечится?

У молодой женщины чаще всего причиной возникновения дефицита железа являются обильная менструация, беременность, лактация, вегетарианство. У детей анемия связана с превышением потребности в железе над его поступлением в организм с пищей. У пожилых — ухудшение всасывания железа. Гораздо серьезнее, если такая анемия выявляется у мужчины или у женщины старше 50 лет, в таком случае в первую очередь необходимо исключить онкологический процесс в ЖКТ, где кровопотеря незаметна. А для железодефицитного состояния достаточно терять столовую ложку крови в день.

Есть и другие причины возникновения анемий, которые встречаются реже: генетические, токсические, инфекционные. Анемия, конечно же, лечится. Существуют препараты железа, которые принимаются в таблетках или вводятся внутривенно. При правильном лечении гемоглобин начинает подниматься через 3-4 недели, а жалобы исчезают через полтора-два месяца. И только через 3 месяца запасы железа восстанавливаются в достаточном количестве.

Возможна ли профилактика анемии?

В качестве профилактики анемий каждый человек способен следить за своим питанием, чтобы оно было сбалансированным и включало в себя продукты, богатые железом: шпинат, брокколи, яблоки, смородина, мясо индейки, печень, красная рыба, греча, пшено, белок и обязательно источник витамина С, который необходим для усвоения железа.

Какие еще вы можете дать рекомендации, чтобы ее избежать?

Избежать анемии поможет своевременное обращение к врачу, например, в связи с частыми носовыми кровотечениями, а женщинам — к гинекологу. Также устранение очагов хронических инфекций поможет избежать анемий.

особенности, необходимость и возможность коррекции.

Обзор литературы.

Ю.П. Орлов¹, Н.В. Говорова¹, Ю.А. Ночная¹, В.А. Руднов²

¹ ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» МЗ РФ

² ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» МЗ РФ

Для корреспонденции: Орлов Юрий Петрович, д-р мед. наук, профессор кафедры анестезиологии и реаниматологии ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск; e-mail: [email protected]

Для цитирования: Орлов Ю.П., Говорова Н.В., Ночная Ю.А., Руднов В.А. Анемия воспаления: особенности, необходимость и возможность коррекции. Обзор литературы. Вестник интенсивной терапии имени А.И. Салтанова. 2019;1:20–35. DOI: 10.21320/1818-474X-2019-1-20-35

Реферат

Цель написания обзора. Анализ публикаций в поисковых системах о физиологии и патологии метаболизма железа, патогенезе анемии воспаления у пациентов в отделении реанимации и интенсивной терапии для определения показаний и противопоказаний для терапевтического вмешательства.

Методы. Проанализированы статьи в базах данных медицинской литературы Pubmed, Medline, EMBASE. Для стратегии поиска использовали слова: «анемия воспаления», «железо и инфекции», «анемия и сепсис», «свободный гемоглобин», «обмен железа» — в период с 1990 по 2018 г. включительно и доступные работы в отечественной (e-library) литературе. Использованы материалы ведущих мировых организаций: World Health Organization, Cochrane Reviews, WSACS, ARDS Clinical Trials Network, European Society of Intensive Care Medicine, European Society of Anesthesiologists, Socety of Critical Care Medicine.

Заключение. Анемия как симптом при критическом состоянии в первую очередь требует определения ее роли в генезе гипоксии. Это должно подтверждаться не только уровнем гемоглобина, как носителя кислорода, но и конкретными критериями гипоксии: анализом газов крови, оценки высоты зубца ST по данным ЭКГ и, конечно, уровня лактата крови (более 2 ммоль/л). Анемия же при сепсисе обусловлена внутрисосудистым гемолизом, а гипоферремия — это следствие природной компенсаторной защиты от возможной манифестации инфекции. Введение таким пациентам препаратов железа или донорской крови сопряжено с обеспечением доступа бактерий к железу. В условиях сепсиса и продолжающегося гемолиза целесообразно использование хелаторов, если выявлены высокий уровень ферритина, низкая концентрация гаптоглобина и трансферрина. Решения о переливании крови или введении препаратов железа должны быть индивидуализированы с учетом конкретных факторов пациента, а любые потенциальные преимущества терапии препаратами железа должны быть сбалансированы с риском побочных эффектов.

Ключевые слова: анемия воспаления, железо, метаболизм железа

Поступила: 24.12.2018

Принята к печати: 01.03.2019

Читать статью в PDF

Введение

Анеми́я (от др.-греч. ἀν- — приставка со значением отрицания + αἷμα — «кровь»), или малокровие, — группа клинико-гематологических синдромов, общим моментом для которых является снижение концентрации гемоглобина в крови, чаще при одновременном уменьшении числа эритроцитов (или общего объема эритроцитов). Термин «анемия» без уточнения не определяет конкретного заболевания, т. е. анемию следует считать одним из симптомов различных патологических состояний.

Анемия воспаления является наиболее распространенным гематологическим расстройством и рассматривается сегодня как неспецифическая анемия, которая может вызвать не только диагностические трудности, но и терапевтические проблемы, особенно у пациентов отделений реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ). В обсервационном когортном исследовании CRIT был проведен анализ 4892 больных, которые находились в критическом состоянии в реанимационных отделениях [1, 2], где было показано, что анемия воспаления развивается у тяжелобольных в течение 30 дней. Средний уровень гемоглобина у тяжелобольных прогрессивно снижался за 30-дневный период, несмотря на переливание крови, и являлся независимым предиктором увеличения смертности и продолжительности пребывания у тяжелобольных пациентов [2].

В недавнем исследовании Joosten E., Lioen P. среди госпитализированных пожилых пациентов с анемией (191 человек) в 70 % случаев отмечалась анемия воспаления. Развитие анемии у 16 % больных было неразрывно связано с хронической почечной недостаточностью.

Но из числа всех больных с воспалительной анемией 71 % страдали острой инфекцией, 12 % — раком, 16 % — хронической инфекцией [3].

В классическом исследовании Cartwright G.E. было показано, что анемия воспаления — это анемия тяжелых пациентов, длительно находящихся в ОРИТ по различным причинам (политравма, сепсис, острые расстройства мозгового кровообращения, пневмония) и подвергающихся постоянной бактериальной агрессии. Анемия воспаления обычно легкой или средней степени тяжести, и эритроциты, как и уровень общего гемоглобина, не могут показать какие-либо стигмы дефицита железа, т. к. именно дефицит железа в данном случае отсутствует или часто несущественный, а в ряде случаев, напротив, выявляется высокий уровень железа [4].

Целью для написания настоящего обзора являлся анализ публикаций о физиологическом и патологическом метаболизме железа, патогенезе анемии воспаления, развивающейся у пациентов в ОРИТ, для определения возможных показаний и противопоказаний для терапевтического вмешательства. Проанализированы статьи в базах данных медицинской литературы Pubmed, Medline, EMBASE. Для стратегии поиска использовались запросы по ключевым словам: «анемия воспаления», «железо и инфекции», «анемия и сепсис», «свободный гемоглобин», «обмен железа» в период с 1990 по 2018 г. включительно и доступные работы в отечественной (e-library) литературе. Также использовались материалы ведущих мировых организаций: World Health Organization, Co- chrane Reviews, WSACS, ARDS Clinical Trials Network, Eu- ropean Society of Intensive Care Medicine, European Society of Anesthesiologists, Society of Critical Care Medicine.

Физиология метаболизма железа

Гемоглобин (от др.-греч. αἷμα — кровь + лат. globus — шар) (Hb или Hgb) — сложный железосодержащий белок животных, обладающих кровообращением, способный обратимо связываться с кислородом, обеспечивая его перенос в ткани. Если слышишь слово «анемия», то следующее слово — «гемоглобин». Большой вклад в исследование структуры и функционирования гемоглобина внес Макс Фердинанд Перуц, получивший за это в 1962 г. Нобелевскую премию и показавший структуру гемоглобина, который является сложным белком класса хромопротеинов, т. е. в качестве простетической группы здесь выступает гем — порфириновое ядро, содержащее железо.

У здоровых людей количество железа в организме поддерживается в пределах 4–5 г (80–95 мг/кг у женщин и 120–125 мг/кг у мужчин) [5]. Сегодня хорошо изучены процессы поглощения и рециркуляции железа, которые обеспечивают ежедневную потребность в синтезе гемоглобина. Деградация стареющих эритроцитов с помощью селезеночных макрофагов составляет 90 % от общей переработки железа, чем обеспечиваются основные потребности в железе, а остальные 10 % поступают из пищевого рациона [6].

Из-за высокой токсичности общее количество железа в организме строго отрегулировано, что создает фактически закрытую систему. Универсальность железа для организма обусловлена его способностью активно участвовать в окислительно-восстановительных реакциях за счет перехода между Fe3+ и Fe2+ валентным состоянием [7], что позволяет ионам Fe2+ реагировать с пероксидами и образовывать разрушительные гидроксильные и липидные радикалы [8]. Поэтому гомеостаз железа жестко регулируется на клеточном, тканевом и системном уровнях [9].

В организме взрослого человека большая часть железа присутствует в клетках: 2,6 г (57 %) в гемоглобине эритроцитов, 0,4 г (9 %) в миоглобине, 1,5 г приходится на негемовые запасы — ферритин и трансферрин, гемосидерин. Принципиально, что у млекопитающих нет известных активных систем для выведения железа [10]. Выделение железа в организме человека практически отсутствует, не превышая 32–285 мкг с мочой и калом и посредством шелушения кожи. И наоборот, употребление железа из рациона млекопитающих строго регламентировано. Оно происходит в двенадцатиперстной кишке и только в двухвалентной форме (Fe2+). В пище железо может присутствовать в двух видах: (Fe3+) — окисная форма и (Fe2+), или закисная форма. Из поступающих с пищей ежедневно 10–20 мг железа абсорбируется только 1–2 мг, но у беременных абсорбция может достигать и 3–5 мг [10].

В проксимальном отделе двенадцатиперстной кишки железо связывается с белком-транспортером (DMT- 1). DMT-1 — это специальный белок-носитель, который переносит железо (Fe3+) через мембрану энтероцита в кровоток один раз, и на его синтез требуется 4–6 ч, по- этому при частом приеме препаратов железа адсорбция снижается, а количество железа в кишечнике, напротив увеличивается  [10].

Транспорт и депонирование железа осуществляются трансферрином (Fe3+) c помощью трансферринового рецептора и ферритином (Fe3+) [10]. В крови оно окисляется до Fe3+ церулоплазмином и присоединяется к апотрансферрину.  Трансферрин пиноцитируется клетками ретикулоэндотелиальной системы и оказывается внутри лизосом, где от него отщепляется железо и восстанавливается до Fe2+ эндогенными восстановителями: НАДН, аскорбатом, цистеином, глутатионом. Апотрансферрин выводится обратно в кровь, образуя свободный пул железа (или «транзиторный пул»), которое транспортируется в места синтеза железосодержащих белков (печень) либо попадает в так называемый «медленно обменивающийся пул» [10].

В сыворотке крови и лимфе железо полностью и прочно связано с белком (Fe3+), и общее его количество не превышает обычно 7 мг. Содержание свободного железа в различных средах организма не превышает 10−18 мкмоль, что можно рассматривать как нулевой уровень [11]. Степень связи столь тесна, что при достаточном синтезе трансферрина в печени исключается (даже теоретически) факт присутствия 1 атома железа в литре крови [11–12]. Константа связывания железа трансферрином составляет 1030, а количество свободного железа в равновесии с трансферрином — 6 × 10−9 мкмолей, что в 108 раз меньше, чем требуется для роста бактерий [11]. Свойства трансферрина тесно связаны с присутствием другого белка сыворотки — церулоплазмина, обладающего ферроксидазной активностью [13]. В окислительных реакциях с участием ионов Fe2+ церулоплазмин является основным антиоксидантом плазмы крови, или своеобразной «ловушкой» для активных форм кислорода [13]. Поэтому увеличение концентрации церулоплазмина приводит к усилению антиоксидантной защиты [10, 13].

Запасы железа наилучшим образом отражает ферритин, и сегодня он является одним из немногих маркеров расстройств обмена железа. Из ферритина железо может вернуться в свободный пул. Но для этого необходимо, чтобы внутрь ферритина проник восстановитель, способный восстановить Fe3+ из гидроокиси [10]. В форме Fe2+ оно выходит из ферритина и попадает в транзиторный пул только в кислой среде [10].

Регуляция железа в сыворотке крови осуществляется с участием ряда белков, гепсидина, церулоплазмина, ферритина, трансферрина, гаптоглобина, гемопексина, лактоферрина и других. Физиологическая роль присутствия указанных белков в сыворотке заключается в том, чтобы сводить до минимума количество свободного (ионизированного) Fe2+ железа, содержащегося как внутри клетки, так и во внеклеточных жидкостях [9]. Они всегда находятся в железодефицитном состоянии (Fe3+), и это имеет глубокий физиологический смысл. В клетках тканей железо сконцентрировано в митохондриях, где оно включено в состав ферментов цитохромов (Fe3+), ответственных за процессы тканевого дыхания [13].

Железо также включено в состав различных ферментов, сконцентрированных в многочисленных клетках, как крови, так и различных тканей. Клетки эритроидного ряда костного мозга, тучные клетки, макрофаги, нейтрофилы ретикулоэндотелиальной системы всегда находятся в только в восстановленном (Fe3+) состоянии [13].

Контроль за постоянным физиологическим гемолизом стареющих эритроцитов опять же осуществляет целый блок белков. Как отмечено в работе J.D. Belcher,

«…Несмотря на важность гема для аэробной жизни, организм делает все возможное, чтобы защитить себя от гема, который сбежал из своего нормального клеточного отсека. Внеклеточный и внутриклеточный механизмы защиты эволюционировали так, чтобы защитить организм от гема, создав гаптоглобин, гемопексин, альбумин, α1-микроглобулин, гемоксигеназу-1, ферритин, трансферрин и лактоферрин» [14]. На рис. 1 показано, что в процессе жизни нарушения гомеостаза железа связаны с различными патофизиологическими состояниями, которые включают анемии (iron deficiency) и перегрузки железа (iron overload). В частности, непрерывно возрастает накопление тканевого железа с возрастом (aging), которое играет важную роль при воспалении и инфекции (inflammation & infection), раковых (cancer), генетических (genetic disorders), сердечно-сосудистых (cardiovascular diseases) и нейродегенеративных заболеваниях (neurodegenerative diseases).

Рис. 1. Важность железа в патофизиологических условиях (пояснение в тексте). Адаптировано по Gozzelino R., Arosio P. [10]

Баланс железа жестко регулируется для предотвращения пагубных последствий, не столько его дефицита, сколько перегрузки железом. Гепсидин (или «антимикробный пептид», как он назывался первоначально) является ключевой фигурой в регуляции гомеостаза системного железа [15]. Он подавляет поглощение железа из кишечника и его освобождение из эритроцитов и макрофагов. Гепсидин изменяет общее количество железа, хранимого в организме, и регулирует доступность железа не только для эритропоэза, но и для бактерий [16]. Производство гепсидина в печени модулируется множественными физиологическими стимулами, включая загрузку железа, его блокаду при воспалении и эритропоэтическую активность при гипоксии [17, 18].

Таким образом, большинство авторов постулируют:

• анемия при воспалении имеет место всегда, и это обусловлено наличием классических признаков воспаления (где ведущими являются отек, ишемия), приводящих к расстройствам микроциркуляции, гипоксии, ацидозу повреждению мембраны эритроцита;
• метаболизм железа строго контролируется, что обусловлено его высоким восстановительно- окислительным потенциалом, его токсичностью для любых клеточных структур;
• наличие свободного от связей железа (Fe2+) в организме исключается полностью, что обеспечивает некий вариант «стерильности» тканей и не позволяет манифестировать бактериальной агрессии;
• железо всегда доступно только для основных биологических функций, это не позволяет железу проявлять его цитотоксические эффекты;
• механизмов для экскреции железа в организме человека нет, и это общебиологическая тенденция для всех зависимых от кислорода живых существ.

Патологические аспекты метаболизма железа и их реализация в условиях воспаления

Самые тяжелые окислительные повреждения клеточных мембран генерируются только с участием железа в окислительно-восстановительных реакциях (реакция Фентона, Хабера—Вайса, Осипова) с продукцией гидроксильного и липидного радикалов. Как было показано во многих исследованиях, это является основной причиной запрограммированной гибели клеток и повреждения тканей, которое может быть повышено только за счет неправильной компартментализации этого металла, а не его общего накопления [19].

Метаболизм железа в условиях активации процессов свободнорадикального окисления

В условиях развития воспаления (ишемия, гипоксия, ацидоз, инфекция), массивного повреждения тканей, развития шока на уровне клетки создаются условия для реализации процессов свободнорадикального окисления (СРО). Ишемия, гипоксия и ацидоз индуцируют чрезмерный синтез свободных радикалов (О² и Н₂О), что при несостоятельности системы антиоксидантной защиты приводит к активации перекисного окисления липидов (ПОЛ) [10, 13]. Именно СРО и ПОЛ создают условия для повреждения клеточных мембран (в первую очередь эритроцитов и эндотелиоцитов) и мембран митохондрий [20, 21]. Гемолиз эритроцитов и выход свободного гемоглобина в кровоток, как и появление цитохромов в цитозоли клетки, способствует развитию реакций Фентона, Хабера—Вайса и Осипова даже в условиях минимального количества кислорода:

Fe ²⁺ + O → Fe ³⁺ + O ² (реакция Фентона).

Дальнейшее превращение супероксидного радикала может пойти разными путями. Супероксид под действием супероксиддисмутазы (СОД) превращается в перекись водорода или разлагается нерадикальным путем под действием каталазы и глутатионпероксидазы [21]. Однако при взаимодействии О ² с окисью азота образуется пероксинитрит (мощный вазоконстриктор), повреждающий эпителий и нарушающий регуляцию сосудистого тонуса и артериального давления [22]. Некоторые исследования указывают на факт инактивации СОД в очаге повреждения даже при сравнительно небольшом снижении уровня рН [21].

Во втором случае мощный гидроксильный ради- кал образуется при наличии в биологической системе (клетке) перекиси водорода и опять же Fe ²⁺:

Fe ²⁺ + H₂O₂ ^→ Fe ³⁺ + OH + OH· (реакция Хабера-Вайса).

Третий путь окислительного повреждения биомолекул связан с появлением новых  свободных радикалов в результате взаимодействия несвязанных ионов железа с органическими гидроперекисями:

Fe ²⁺ + LOOH → Fe ³⁺ + OH· + LO· (реакция Осипова).

Образующийся при этом липоксидрадикал (LO·) дает начало новым цепям окисления липидов [21].

Три перечисленные выше реакции являются универсальным физиологическим процессом, характерным для любого вида клеток и тканей [12]. При любом критическом состоянии универсальный процесс синтеза свободных радикалов принимает катастрофические размеры и скорости. Причиной тому является избыток ионов Fe ²⁺ [20].

Следует отметить, что трансферрин, лактоферрин и церулоплазмин являются белками острой фазы воспаления и способны быстро и значительно повышать свою концентрацию в результате нарушения гомеостаза при воспалении [23]. Авторы также отмечают, что снижение уровня сывороточного железа при развитии многих воспалительных  процессов объясняет существенное снижение концентрации трансферрина и, напротив, рост концентрации лактоферрина. Kruzel M.L. et al. отмечают важную роль лактоферрина в межклеточной кооперации фагоцитирующих клеток, что выражается в способности мононуклеарных фагоцитов поглощать лактоферрин. Это, в свою очередь, приводит к угнетению образования гидроксильного радикала и тем самым к защите клетки от аутопероксидации мембран [24].

Роль гемолиза и свободного гемоглобина при воспалении

Исследования многих авторов указывают на параллелизм между степенью сосудистой агрегации эритроцитов и тяжестью течения основного заболевания, будь то геморрагический или травматический шок или перитонит [25], что в дальнейшем приводит к полной закупорке капилляров, остановке капиллярного кровообращения и, естественно, к внутрисосудистому гемолизу эритроцитов [26].

Гемолиз приводит к высвобождению гемоглобина, а катаболизм гемоглобина продуцирует гем, который является высокоцитотоксическим прооксидантом [27]. В устойчивом состоянии белок-поглотитель гаптоглобин связывает гемоглобин, а гем катаболизируется ферментом гемоксигеназой-2 (НО-2). Но когда этот гомеостатический процесс перегружен (выраженный гемолиз или массивное повреждение тканей с выходом в кровоток миоглобина), свободный гем нейтрализуется гемопексином и деградирует до моноксида углерода, железа и биливердина, индуцируемого изоформой гемоксигеназы HO-1 [28]. Поэтому высокая исходная концентрация билирубина (как продукта метаболизма гема) отмечается у большинства пациентов с политравмой, с сепсисом и является следствием массивного гемолиза, сопряженного с высоким уровнем сывороточного железа [29, 30].

Роль гемолиза и свободного гемоглобина при реперфузии

Именно свободному гемоглобину принадлежит отдельная, если не основная, роль в инициации воспалительного каскада и развития эндотелиальной дисфункции [31]. За сутки система транспорта и депонирования железа может перенести и депонировать только от 50 до 98 мг железа [10]. Выход же большого количества свободного железа (свободный гемоглобин в условии ацидоза быстро окисляется до конечного этапа — Fe ²⁺) происходит при отсутствии должного кровотока и должного количества железосвязывающих и железотранспортирующих белков в локальном участке кровообращения [31–33]. Количество разрушенных эритроцитов можно представить, например, с учетом интенсивности кровообращения в кишечнике, протяженности капиллярного русла кишечника c постоянным наличием в капилляре как минимум 30–40 эритроцитов [34]. Недостаточность «трансферриновой емкости» способствует циркуляции свободного гемоглобина и ионов Fe ²⁺ в кровотоке (что подтверждается увеличением концентрации свободного гемоглобина в период реперфузии), поступлению в микроциркуляторное русло печени, кишечника и поджелудочной железы, где железо оказывает прямое токсическое действие на мембраны клеток [31–33], свидетельствующих в первую очередь о тяжести тканевой гипоксии [35].

Роль гемолиза и свободного гемоглобина при сепсисе

Свободный гемоглобин все больше и больше играет центральную роль в патогенезе сепсиса, будучи мощным предиктором исхода пациента. Поэтому ряд авторов подчеркивает необходимость продолжения изучения механизмов гемолиза, вызванного сепсисом, с целью определения возможных терапевтических принципов. Сегодня уже известны наиболее важные и ранние триггеры гемолиза при сепсисе. Это сочетание ряда факторов: реакция активации комплемента; диссеминированная внутрисосудистая коагуляция; остановка потока крови в капиллярах; ограничение глюкозы в эритроцитах; изменение свойств мембраны красных кровяных клеток; наличие гемолитических патогенов и апоптоз эритроцитов [36].

В исследовании Brauckmann S. et al. проверили гипотезу центральной роли свободного гемоглобина в патогенезе сепсиса и выяснили, что как токсичный липополисахарид (LPS), так и нетоксичный (RS-LPS) вызывают гемолиз с помощью прямых мембранных эффектов. При этом гемолиз не зависит от системы комплемента и активации толл зависимых рецепторов (TLR-4). Авторами было установлено, что инкубация эритроцитов с LPS приводит к выраженному и зависимому, как по времени, так и по концентрации, повышению уровня свободного гемоглобина и активности лактатдегидрогеназы как в цельной крови, так и в промытых эритроцитах. Изменение целостности и уменьшение жесткости мембран эритроцитов были обусловлены уменьшением их осмотического сопротивления [37].

Говоря о роли железа в развитии сепсиса, нужно отметить, что все бактерии нуждаются в железе для своего развития [38]. Более того, существует строгая корреляция между доступностью ионов железа и вирулентностью микроорганизма [38–41]. Патогенные микробы эволюционировали и создали специализированные механизмы для получения железа от хозяина во время инфекции (некое «железное пиратство»). Железо и содержащие его белки представляют прямой интерес для всех патогенных бактерий, и в данном случае снижение общего гемоглобина без наличия активного кровотечения является следствием конкуренции бактерий с макроорганизмом за ионы железа [42]. В связи с этим вполне закономерно, что снижение концентраций сывороточного железа, ферритина и уменьшение степени насыщения трансферрина при сепсисе трактуется авторами как проявление защитного природного механизма [38–41].

В исследовании Yamaguchi M. было обнаружено, что S. pneumoniaе уклоняются от агрессивного влияния антибиотиков, нейтрофилов и h3O2 в присутствии эритроцитов человека. Общепризнано, что вторжение в эритроциты обеспечивает бактериальные патогены рядом преимуществ, включая защиту от иммунной системы, снижение эффективности лечения антибиотиками и питательную ценность. Таким образом, эритроциты предоставляют приют для S. pneumoniaе. Кроме того, вполне возможно, считают авторы, что эта способность к вторжению связана с фактом — пенициллин G не убивает S. pneumoniaе после того, как они вторглись в эритроциты [43].

В этом же случае ферритин, депонированный в кишечнике и вышедший в кровоток с целью связывания железа, в условиях ацидоза и при воздействии супероксидного радикала меняет свою валентность (Fe ³⁺ → Fe ²⁺) и становится «легкой добычей» для бактерий [13]. Доступность железа для бактерий обеспечивается за счет собственных гемолитических свойств [39] или за счет активации процессов СРО, повреждения активными радикалами кислорода мембран эритроцитов, последующего гемолиза, выхода свободного гемоглобина и его метаболизма по пути «гем → гемин → Fe ²⁺». Данная ситуация усугубляется тем, что в очаге воспаления отсутствуют нормальный кровоток и должное количество железосвязывающих белков, за исключением лактоферрина, сконцентрированного в нейтрофилах [39].

Компенсаторные механизмы при анемии воспаления

Острая или хроническая анемия приводит к включению компенсаторных реакций, налагающих дополнительную нагрузку на тяжелобольных пациентов, многие из которых имеют ранее существовавшие сердечно-легочные заболевания. Да, острое изоволемическое уменьшение концентрации гемоглобина ниже 50 г/л среди здоровых людей приводит к прогрессивным повышениям «цены» сердечной деятельности в виде снижения доставки и потребления кислорода и снижения сердечного индекса, но без доказательств гипоксии тканей [44]. В исследовании Weiskopf R.B. у добровольцев до и после удаления 900 мл крови измеряли сердечно-сосудистые параметры, артериальное и смешанное венозное содержание кислорода, насыщение оксигемоглобином и уровень лактата в артериальной крови. Оказалось, что острое изоволемическое снижение концентрации Hb в крови до 50 г/л у здоровых людей не дает признаков недостаточной доставки кислорода, что подтверждается отсутствием изменений концентрации кислорода в артериальной и венозной крови и уровня лактата в плазме. Анализ мониторинга показывает, что при данной концентрации гемоглобина в этой здоровой популяции ишемия миокарда будет происходить крайне нечасто [44].

Даже более тяжелая анемия может быть «терпима» в хроническом ее варианте (анемия воспаления) вследствие изменений на клеточном уровне, обусловленных транскрипцией генов и увеличением гипоксического выживания [45]. У пациентов с хронической обструктивной болезнью легких есть более высокая минутная вентиляция при наличии анемии [46] и, наоборот, меньшая вентиляция — у пациентов с полицитемией во время физических упражнений [47]. Однако в какой степени эти впечатляющие компенсаторные изменения могут произойти у тяжелобольных пациентов, неизвестно.

Причины анемии у больных отделений реанимации и интенсивной терапии

Как было описано более чем 60 лет назад, заметное снижение концентрации сывороточного железа в организме человека и у собак отмечалось уже в течение первых нескольких дней после развития системной инфекции или воспаления [48, 49].

Сегодня роль железа в интенсивности бактериального роста и увеличение риска заражения при введении препаратов железа являются биологически обоснованным и доказанным фактом [50–54]. Развитие гипоферремии наблюдалось у мышей с экспериментальной менингококковой инфекцией или воспалением — в ответ на введение разных агрессивных сред [55–58]. Гипоферремия, вероятно, способствует защите организма-хозяина от инфекции за счет уменьшения доступности железа для микробов [59, 60], т. к. обычно большая часть железа, поставляемого в плазму (около 20–25 мг/сут), утилизируется макрофагами, участвующими в переработке старых эритроцитов. И только 1–2 мг/сут поступает при абсорбции железа из двенадцатиперстной кишки, с дополнительными малыми количествами, получаемыми из железа, хранящегося в гепатоцитах [61]. Оказалось, что воспаление или инфекция приводили к задержке появления радиоактивного железа не только в микроциркуляции, но и в костном мозге. И напротив, накопление железа было отмечено в макрофагах (ретикулоэндотелиальная система), как у пациентов, так и у экспериментальных животных [62, 63].

В исследовании Spitalnik S.L. было отмечено, что экстраваскулярный гемолиз, обусловленный поглощением эритроцитов клетками мононуклеарной системы фагоцитов (например, клетками Купфера в печени и селезеночными макрофагами), является особенно важным механизмом для очистки как нормально стареющих эритроцитов, так и патологически поврежденных. Макрофаги, как пишут авторы, поглощают эритроциты через сигналы «найди меня» и сигналы «съешь меня» [64].

Исходя из этих представлений, авторы разработали «железную гипотезу» (рис. 2), которая постулирует, что общая концепция роли железа при воспалении связана с быстрым внесосудистым гемолизом, происходящим в результате любого повреждающего процесса. В здоровых условиях (steady stat) единственными эритроцитами, удаляемыми из циркуляции, являются те, которые проходят через нормальное старение (~1 % всех эритроцитов в день). При патологическом фагоцитозе (pathological phagocitosis) метаболизм большого количества гемоглобина из «проглоченных» эритроцитов быстро повышает внутриклеточные «свободные» уровни железа (голубые круги, рис. 2) в лабильном внутриклеточном бассейне. Через сигнальный канал трансдукции усиливаются выработка и секреция провоспалительных цитокинов (inflammatory cytokines; зеленые круги, рис. 2), что приводит к выраженности синдрома системного воспалительного ответа (exacerbation of SIRS). Кроме того, избыточное «свободное» железо экспортируется из клетки через ферропортин (голубой цилиндр), или физиологический канал экспорта железа. Если же количество экспортируемого железа превышает связывающую способность трансферрина, то синтезируется специальный трансферрин (non-transferrin bound iron — NTBI) — неспособный связать железо, что вызывает окислительный стресс (oxidative demage) и усиливает пролиферацию патогена (infection risk) [64]. В моделях животных было показано, что размножение бактерий может быть управляемым процессом достаточности для них железа и, напротив, подавления размножения путем железного «голода» [65]. Кроме того, железо-перегруженные мыши имели тенденцию к развитию более тяжелых кишечных инфекций [66].

Рис. 2. Схематическое представление «железной гипотезы» (пояснение в тексте). Адаптировано по Noyes W.D., Bothwell T.H., Finch C.A. [64]

LIP — лабильный пул железа; NTBI — трансферрин, не способный связать железо; ССВР — синдром системной воспалительной реакции

Главным «режиссером» анемии воспаления оказался гепсидин (или «антимикробный пептид»). Именно с его подачи при манифестации воспаления происходит угнетение синтеза эритроцитов с достаточным уровнем гемоглобина, что приводит к развитию анемии воспаления (рис. 3). Анемия воспаления характеризуется недостаточной выработкой эритроцитов в условиях низкого уровня сывороточного железа и низкой связывающей способности железа (т. е. низкого уровня трансферрина), несмотря на сохраненные или даже увеличенные запасы железа в макрофагах и в костном мозге.

Рис. 3. Гепсидин в ответ на воспаление обеспечивает гипоферремию путем блокировки главных путей поступления железа в плазму (главным образом железа от селезеночных и печеночных макрофагов, но также и железа, адсорбируемого из двенадцатиперстной кишки). Длительная гипоферремия ограничивает доступность железа для синтеза гемоглобина и эритропоэза, вызывая анемию воспаления. Адаптировано по Butt A.T., Thomas M.S. [40]

Только гепсидин тормозит недостаточное поступление железа для синтеза молодых эритроцитов [40]. Воспаление стимулирует повышение выработки железорегулирующего пептида — гепцидина в гепатоцитах и синтез провоспалительного цитокина интерлейкина-6 (ИЛ-6), что подавляет эритропоэз. Гепсидин уменьшает поставку железа от макрофагов к «новорожденным» эритроцитам. Это ухудшает развитие всего эритроидного ростка костного мозга и приводит к анемии. Когда же воспаление разрешается, уровни гепсидина и ИЛ-6 уменьшаются, что позволяет железу быть экспортированным от макрофагов к эритроцитам и повышать эритропоэз [40]. Анемия воспаления, без сомнения, является признаком критического заболевания и возникает у 95 % пациентов, находящихся в ОРИТ [67, 68]. Причиной анемии у этих пациентов часто является многофакторность, включая кровопотерю, низкое потребление питательных веществ, а также ятрогенные факторы, такие как гемодилюция и частый забор крови для лабораторного исследования. По мнению Sihler K.C и Napolitano L.M., анемия воспаления характеризуется снижением у пациентов выработки эритроцитов, сокращением продолжительности жизни красных клеток крови, что является следствием изменений в метаболизме железа, которые оказывают прямое влияние на эритропоэз [69].

Но дефицита железа при этом в организме нет! Так, по данным M. Piagnerelli, несмотря на одинаковый общий анализ крови (лейкоциты, лейкоцитарная формула) в 1-й день пациенты с сепсисом имели достоверные более низкие концентрации в сыворотке железа, трансферрина, коэффициент насыщения трансферрина, но высокие концентрации ферритина, основного показателя железного депо, чем пациенты без септического процесса [70]. Эти изменения были связаны с более низким количеством ретикулоцитов. Примечательно, что в 1-й день уровень С-реактивного белка отмечался выше у септических, чем у не септических больных и при этом был напрямую связан с высокими концентрациями ферритина и обратно коррелировал с концентрацией трансферрина и коэффициентом насыщения трансферрина. Через 3 дня концентрации в сыворотке железа и трансферрина были идентичны как у больных с сепсисом, так и у не септических и не изменялись до 5 суток пребывания в ОРИТ [70]. Авторы также заявляют, что выявленные изменения являются следствием расстройств в метаболизме железа, которые оказывают прямое влияние на эритропоэз.

Экспериментальные исследования среди добровольцев, которым вводили умеренные дозы липополисахарида, показали примерно 50%-е уменьшение сывороточного железа уже через 24 ч [61]. В другой группе добровольцев введение в течение 3 ч ИЛ-6 сопровождалось падением уровня железа в сыворотке крови в среднем на 30 % уже спустя 2 ч [71]. Сегодня известен факт влияния воспалительных цитокинов на обмен железа, что может препятствовать дифференциации эритроидных предшественников и вообще, по мнению Weiss G., может сократить продолжительность жизни зрелых эритроцитов. Так, например, инкубация эритроцитов здоровых доноров плазмы с кровью от пациентов с септическим шоком привела к увеличению объема эритроцитов, т. е. к изменениям, которые могут сократить выживаемость эритроцитов за счет угрозы гемолиза [72].

Наличие почечной недостаточности также может усугубить последствия воспаления, и этот факт снова связан с метаболизмом железа [73]. Уремия способствует накоплению активных форм кислорода и окислению мембранных белков эритроцитов. Считается, что эти изменения не только ускоряют разрушение эритроцитов, но и способствуют прямому повреждению тканей [74]. Например, по данным Brookhart M.A. et al., результаты клинических данных от 117 050 пациентов, находящихся на хроническом диализе, выявили связи между дозой железа и манифестацией инфекции. Это не явилось для авторов неожиданным, т. к. был выявлен риск инфекции, связанный с различными методами дозирования железа у пациентов, проходящих хронический гемодиализ [75]. Хотя относительный риск был мал, но абсолютный риск — большой, предполагающий, что введение болюсом препаратов железа может потенцировать дополнительные 25 случаев госпитализированных инфекций в год на 1000 диализных пациентов. Авторы также наблюдали увеличенный риск инфекции, связанный с ежемесячным приемом железа в дозе бо́ль- шей, чем 200 мг в сутки [75, 76].

Как показали  данные  некоторых  исследований, у большинства пациентов с анемией воспаления ферритин сыворотки имеет нормальный уровень или высокий, что отражает стимулирование синтеза ферритина как воспалением, так и нагрузкой железом макрофагов [59]. Давно известно, что для провокации латентного пиелонефрита рекомендуется введение 50 мг железа, а по истечении 3 ч собирается моча и исследуется содержание лейкоцитов. Проба считается положительной, если за 1 ч выделение лейкоцитов с мочой превышает 19 000 клеток и увеличивается на 100 % по сравнению с исходными данными. Это все написано в доступной литературе  [77].

По данным О.Ф. Лыковой и соавт., в ликворе у больных с гнойным менингитом регистрируется резкое (в 220 раз!) увеличение концентрации лактоферрина. Индивидуальные колебания варьировали в пределах, превышавших данные контроля в 790 раз [78]! В норме лактоферрин в ликворе вообще отсутствует!

Как правило, пациенты ОРИТ, особенно септические пациенты, сталкиваются с катаболическим состоянием, которое снижает  потребление  железа и увеличивает его выделение путем разрушения эритроцитов и других клеточных структур в различных тканях. И этот эффект дополнительно усиливается путем проведения частых переливаний крови [79]. Результаты исследования F. Tacke показывают, что параметры метаболизма железа, особенно насыщение трансферрина, которые отражают доступность железа в сыворотке, являются сильными предсказателями исхода у пациентов в ОРИТ. Сывороточное железо очень тесно коррелирует с летальным исходом, и полученные новые результаты должны инициировать будущие клинические исследования, оценивающие полезность железохелатирующей терапии при критических заболеваниях и сепсисе [79].

Заслуживает внимания исследование Lan Р. et al., куда были включены данные больных с диагнозом сепсиса по критериям «Сепсис-3» — 1891 человек, из них у 324 пациентов был диагностирован септический шок. Авторы с помощью ROC-анализа показали, что более высокий квартиль сывороточного железа был связан с увеличением 90-дневной смертности в этой большой когорте пациентов с сепсисом [80].

Варианты регуляции и оценка эффективности вмешательства в метаболизм железа при критических состояниях

Трансфузии крови

Конечно, переливание крови! Но как тогда ответить на вопрос: когда переливать? Уровень гемоглобина становится причиной и показанием (и даже конечной точкой) для переливания независимо от клинического состояния пациента. Конкретный уровень гемоглобина — это всего лишь лабораторное значение, склонное к погрешности при измерении [81]. Однако совершен- но ясно, что нет универсального уровня содержания гемоглобина или гематокритного триггера в диапазоне 60–100 г/л, однозначно указывающего на необходимость гемотрансфузии. Кроме того, при одном и том же уровне гемоглобина у некоторых пациентов по совокупности клинико-лабораторных параметров и течения основного заболевания можно констатировать различную тяжесть общего состояния или органной дисфункции. Не каждому пациенту необходимо переливание крови на уровне гемоглобина 70 г/ л, в то время как некоторым пациентам может потребоваться переливание крови и при более высоких уровнях гемоглобина [82].

В литературе можно найти публикации, где озвучиваются опасения, что острая доставка железа, либо в растворимой форме, либо в структуре эритроцита, предрасполагает пациентов к новым инфекциям, преобразует «доброкачественную» бактериальную колонизацию в вирулентную инфекцию или усиливает вирулентность уже существующих инфекций. Особенно это касается переливания эритроцитов длительного периода хранения. Названия публикаций говорят сами за себя: Youssef L.A., Spitalnik S.L. Iron: a double-edged sword — «Железо — обоюдоострый меч» [83]. Необходимо учитывать не только уровень гемоглобина, но и симптомы тканевой гипоксии (стенокардия, когнитивная дисфункция, диагностированная с помощью нейропсихологических тестов), отмечают Weiskopf R.B. et al. [84]. Vallet B., Robin E., Lebuffe G. обращают внимание на увеличение уровня лактата в крови [85] и снижение сатурации в смешанной венозной крови (ScvO2  < 70 %) или электро кардиографические изменения (подъем интервала ST на электрокардиограмме), указывающие, по мнению Vincent J.L., на миокардиальную ишемию [86].

В экспериментальной работе Hod E.A. et al. [87] по- казали, что переливание эритроцитов после хранения (более 5 суток) оказывает вредное воздействие, которое опосредуется железом и воспалением [87]. Между тем вполне вероятно, что данный факт характерен не только для экспериментальных животных, но и для пациентов в критическом состоянии. Дело в том, что, во-первых, у мышей и людей существует связь между уровнем внутриклеточного железа в макрофагах и уровнем цитокинов, выделяемых в ответ на различные воспалительные стимулы [87, 88]. Например, при гемохроматозе макрофаги снижают уровень внутриклеточного железа, что приводит к снижению продукции цитокинов, и наоборот, увеличение внутриклеточного железа способно усугубить синдром системного воспалительного ответа, что может привести к пагубным последствиям [89]. Во-вторых, увеличение циркуляции железа увеличивает пролиферацию некоторых патогенов [90, 91].

Тем не менее с момента публикации многоцентрового рандомизированного контролируемого клинического исследования (TRICC) Hebert et al. в 1999 г. [92], где были представлены доказательства того, что концентрации гемоглобина в диапазоне 70–90 г/л относительно хорошо переносятся большинством пациентов ОРИТ, других исследований, опровергающих данные эти, нет. А возрастающие требования к рестриктивной, ограничительной тактике переливания крови, наоборот, присутствуют [93].

Кроме уровня гемоглобина, есть другие косвенные показатели оксигенации, такие как снижение венозной сатурации кислорода (ScvO2), что также должно рассматриваться в качестве триггера для переливания крови.

Это возвращает нас к вопросу о том, что мы лечим — число гемоглобина или болезнь у конкретного больного?

Препараты железа

Имеющиеся клинические рекомендации по внутривенной терапии железом у критических пациентов с анемией воспаления на данный момент подвергаются критическим замечаниям и широко обсуждаются, потенцируя новые исследования с целью определения эффективности препаратов.

Так, результаты исследования Litton Е. могут только указать путь будущих исследований, где звучит призыв взвесить все факторы за и против [94]. В этом небольшом, но двойном слепом рандомизированном клиническом исследовании у реанимационных пациентов без подтвержденного сепсиса введение внутривенного железа не уменьшило требования к количеству трансфузий, которое рассматривалось как основной исход. Тем не менее при выписке наблюдалось статистически значимое, хотя и скромное, но повышение уровня гемоглобина (107 г/л в группе, где вводились препараты железа, vs 100 г/л в группе, где использовалось плацебо), которое рассматривалось в качестве вторичного результата. Хотя уровень внутрибольничной инфекции был довольно высок в обеих группах (28,6 и 22,9 % в железе vs плацебо соответственно), разница по этому показателю не была статистически значимой [94].

В целом исследования по эффективности лечения препаратами железа у больных в критическом состоянии показали противоречивые результаты [95, 96]. Вызывает сомнение дозирование препаратов железа. В работе Brookhart M.A. et al. авторы наблюдали риск инфекции, связанный с внутривенным ежемесячным введением железа в дозе, превышающей 200 мг [75]. В результате возникает вопрос: если из принятого внутрь железа усваивается только максимум 5 мг, то может ли усвоиться 200 мг введенных внутривенно? Ведь это железо не включается в метаболизм — он  вообще исключает подобные объемы поступления. При физиологическом гемолизе трансферрин всей крови может связать одномоментно от 7 до 14,5 мг железа. Но время полураспада комплекса трансферрин–железо составляет 70–140 мин, что позволяет утилизировать 2,1–4,5 мг железа в час, а за сутки максимально — до 100 мг [12].

Недавний обзор Litton Е. et al. в гетерогенной группе критически больных пациентов, включивший в общей сложности 665 пациентов, из которых 368 получили железо различными путями и 297 не получили железа (плацебо), показал, что трудно повлиять на гепсидин [97]. Авторы одних исследований также не нашли достоверных доказательств того, что добавление железа (либо внутривенное, либо энтеральное) для лечения анемии у тяжелобольных пациентов снижает требования к переливанию крови или увеличивает концентрацию гемоглобина. Авторы же других публикаций отмечают, что в настоящее время полученные данные не поддерживают какую-либо конкретную стратегию планового введения железа для лечения пациентов с анемией в критическом состоянии [97–100].

Эритропоэтин

Эффективность эритропоэтина при анемии воспаления сегодня также часто обсуждается, однако единой позиции не сформировалось. Как следует из рис. 3, длительная гипоферремия ограничивает доступность железа для синтеза гемоглобина и эритропоэза из-за активной регуляции гепсидином всего метаболизма желе- за при наличии воспаления [40, 56, 59]. При взвешивании за и против многими специалистами делается вывод об отсутствии убедительных доказательств в поддержку концепций общего применения эритропоэтина у пациентов с системным воспалением [101].

Например, в исследовании van Iperen et al. введение высокой дозы эритропоэтина (300 МЕ/кг) через день в течение 9 дней вызвало только увеличение ретикулоцитов, в то время как концентрация гемоглобина оставалась неизменной [102], и не оказало существенного влияния на общую смертность, продолжительность пребывания в стационаре [103]. Авторы полагают, что эритропоэтин действует медленно, вызывая увеличение ретикулоцитов в крови через 3–4 дня. Дозы эритропоэтина, используемые для пациентов с сепсисом, очень высоки (40 000 МЕ 3 раза в неделю) и заметно удорожают терапию [104]. Только при крайне высокой концентрации эритропоэтина (от 36 000 до 160 000 МЕ) он может преодолеть тормозящее действие гепсидина, провоспалительных цитокинов и оказать стимулирующие влияние на пролиферацию эритроцитарных предшественников у больных в критическом состоянии [105].

Перспективы в лечении анемии воспаления

В плане потенциальных перспектив коррекции анемии воспаления хотелось бы обратить внимание на три субстанции.

Лактоферрин

Оказалось, что вполне вероятен и клинически удобен не вариант введения препаратов железа или трансфузий крови, а путь с учетом природного механизма метаболизма железа в организме. Наверное, излишне приводить пример, кто болеет чаще — дети на искусственном вскармливании или на грудном. Конечно, болеют меньше на грудном вскармливании, т. к. в грудном молоке мало железа, но много лактоферрина, а в коровьем — наоборот, железа много, а лактоферрина мало. Поэтому интерес к лактоферрину с целью его использования при воспалении сегодня высок, но не для лечения анемии, а для противостояния инфекции [106]. На основании результатов предварительных клинических наблюдений авторы предполагают благотворное влияние добавки лактоферрина при некротическом энтероколите у новорожденных с весом при рождении ниже 1250 г [106]. Иммуномодулирующий характер этого белка проистекает из его уникальной способности «осмысливать» иммунный активационный статус организма и действовать соответственно ситуации [107, 108]. Это приводит к ослаблению патологического повреждения за счет иммунных функций лактоферрина.

Гаптоглобин

Гаптоглобин связывает  внеклеточный  гемоглобин с высоким сродством и поэтому может потенциально уменьшить наличие железа и его оксидативную деятельность [40]. Как показали недавние исследования Remy K.E., гаптоглобин связывает свободный гемоглобин, компартментирует его молекулу во внутрисосудистое пространство, быстро очищает из циркуляции и уменьшает количество внутрисосудистого железа, доступного для бактерий [109]. Сегодня гаптоглобин даже предложен как маркер сепсиса, утверждающий его наличие при низких концентрациях гаптоглобина в плазме пациентов [110].

По мнению Immenschuh S., противоокислительные протеины, такие как гаптоглобин и гемопексин, надежно связывают и нейтрализуют внеклеточный гемоглобин и свободный гем в плазме соответственно. Гемоксигеназа ферментативно деградирует внутриклеточный гем для получения железа, моноксида углерода и биливердина, который преобразуется в билирубин биливердиновой редуктазой. Гаптоглобин и гемопексин могут быть вариантом потенциальной гем-нейтрализующей терапии [111].

Хелатор железа DIBI

Антибиотикорезистентность некоторых возбудителей — сегодня достаточно актуальная тема и имеет тесную связь с генераций активных форм кислорода, которые являются важной частью воспалительного каскада при сепсисе за счет генерации радикалов. Это может быть подавлено или предотвращено с помощью хелаторов железа. В не- давнем исследовании Thorburn T. et al. было изучено влияние нового хелатора DIBI — в сочетании с антибиотиками или на фоне стандартного лечения перитонита при экспериментальном сепсисе [112]. Авторы наблюдали снижение адгезии лейкоцитов на 55 % после введения DIBI и снижение на 40 % — после лечения имипенемом по сравнению с нелечеными животными (p < 0,05). Дальнейшее снижение количества ядерных лейкоцитов в венулах наблюдалось после комбинированного лечения с DIBI и имипенемом (66 %). Снижение количества колоний бактерий с 2200 до 100 колоний отмечалось в комбинированной группе, где использовали DIBI и имипенем. Число бактерий в перитонеальной жидкости также было меньше в группе с имипенемом, и в группе комбинации DIBI, и при сравнении с нелечеными животными [112].

DIBI, железо-хелатный полимер, по данным Ang M.T.C. et al., оказался сильным ингибитором для S. aureus — независимо от их источника (человека, крупного рогатого скота или собак) и от их характеристик устойчивости к антибиотикам. У больных с инфекцией метициллин-устойчивого золотистого стафилококка (MRSA) была сходная чувствительность. DIBI также подавлял воспаление, связанное с S. aureus, при местном применении на раны кожи или при интраназальном введении. Наблюдалось зависимое от дозы DIBI снижение бактериальной популяции и выраженности воспаления, связанного с раневой инфекцией [113].

Заключение

Как следует из данных обзора, анемия как симптом и анемия воспаления не всегда имеют единую природу и являются спутниками недостаточного количества железа, требуя переливания эритроцитарной массы или введения препаратов железа для увеличения уровня гемоглобина. Анемия как симптом при критическом состоянии вследствие тяжелой травмы в первую очередь требует определения ее роли в генезе гипоксии. Это должно подтверждаться не уровнем гемоглобина (свидетелем кровопотери) как носителя кислорода, а конкретными критериями гипоксии: анализом газов крови с обязательным определением ScvO2 (< 70 %), оценки высоты зубца ST на ЭКГ и, конечно, уровня лактата крови (более 2 ммоль/л). При наличии таких показаний нужна коррекция газотранспортной функции за счет дополнительных носителей кислорода в лице эритроцитов, но только при низком уровне гемоглобина. При этом нужен анализ метаболизма железа с выявлением возможной причины его недостатка.

Анемия же при сепсисе обусловлена внутрисосудистым гемолизом, а имеющаяся гипоферремия не является показателем истощения запасов железа в организме, это скорее следствие природной компенсаторной защиты от возможной манифестации инфекции. Введение таким пациентам препаратов железа или донорской крови сопряжено с обеспечением доступа бактерий к железу. Оценить запасы железа в организме можно посредством определения концентрации ферритина, рецепторов трансферрина и его насыщения. В условиях сепсиса и продолжающегося гемолиза целесообразно использование хелаторов, если выявлен высокий уровень ферритина, низкая концентрация гаптоглобина и трансферрина, тем более в случаях панрезистентной бактериальной флоры. У пациентов в критическом состоянии с анемией воспаления может и не быть эритропоэтического ответа на введение железа, а чаще и не бывает, потому что есть природный барьер, защищающий от манифестации инфекции.

Пациенты в ОРИТ очень «неоднородны» и по-разному реагируют на одно и то же вмешательство. Как таковые решения о переливании крови или введении препаратов железа должны быть индивидуализированы с учетом конкретных факторов пациента, таких как возраст и сопутствующие патологии, физиологические переменные, адаптация к анемии, оценка параметров обмена железа, и только в последнюю очередь — значение гемоглобина. Любые потенциальные преимущества терапии препаратами железа должны быть сбалансированы с риском побочных эффектов.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Вклад авторов. Орлов Ю.П. — литературный поиск, подготовка обзора литературы; Говорова Н.В. — подготовка обзора литературы, редактирование обзора литературы; Ночная Ю.А. — литературный поиск, оформление в соответствии с правилами журнала; Руднов В.А. — подготовка концепции обзора литературы, редактирование обзора литературы.

ORCID авторов

Орлов Ю. П. — 0000-0002-6747-998X

Говорова Н.В. — 0000-0002-0495-902X

Ночная Ю.А. — 0000-0003-4204-4979Х

Руднов В.А. — 0000-0003-0830-786X

Литература

1. Poggiali E., Migone De Amicis M., Motta I. Anemia of chronic disease: a unique defect of iron recycling for many different chronic diseases. Eur. J. Intern. Med. 2014; 25(1): 12–7. DOI: 10.1111/ggi.12371:10.1016/j.ejim
2. Corwin H.L., Gettinger A., Pearl R.G., et al. The CRIT Study: Anemia and blood transfusion in the critically ill-current clinical practice in the United States. Crit. Care Med. 2004;32(1): 39–52. DOI: 10.1097/01.CCM.0000104112.34142.79
3. Joosten E., Lioen P. Iron deficiency anemia and anemia of chronic disease in geriatric hospitalized patients: How frequent are comorbidities as an additional explanation for the anemia? Geriatr Gerontol Int. 2015; 15(8): 931–935. DOI: 10.1111/ggi.12371
4. Cartwright G.E. The anemia of chronic disorders. Semin Hematol. 1966; 3: 351–375.
5. Zhang D.L., Ghosh M.C., Rouault T.A. The physiological functions of iron regulatory proteins in iron homeostasis — an update. Front. Pharmacol. 2014; 5: 124. DOI: 10.3389/fphar.2014.00124
6. Andrews N.C., Schmidt P.J. Iron homeostasis. Annu Rev. Physiol. 2007; 69: 69–85. DOI: 10.1146/annurev.physiol.69.031905.164337
7. Pantopoulos K., Porwal S.K., Tartakoff A., Devireddy L. Mechanisms of mammalian iron homeostasis. Send to Biochemistry. 2012; 51(29): 5705–5724. DOI: 10.1021/bi300752r
8. Schaer D.J, Buehler P.W., Alayash A.I, et al. Positive Iron Balance in Chronic Kidney Disease: How Much is Too Much and How to Tell? Send to Am. J. Nephrol. 2018; 47(2): 72–83. DOI: 10.1159/000486968
9. Philpott C. C., Jadhav S. The ins and outs of iron: Escorting iron through the mammalian cytosol. Free Radic Biol. Med. 2018; S0891–5849(18)32167–1. DOI: 10.1016/j.freeradbiomed.2018.10.411
10. Gozzelino R., Arosio P. Iron Homeostasis in Health and Disease. Int. J. Mol. Sci. 2016; 17(1): 130. DOI: 10.3390/ijms17010130
11. Bullen J.J. The signifi cance of iron in infection. Rev. Infect. Dis. 1981; 3: 1127–1138.
12. Зайчик А.Ш., Чурилов Л.П. Основы патохимии. Учебник для студентов медицинских вузов. СПб.: ЭЛБИ-СПб. 2001: 688.
13. [Zajchik A.Sh., CHurilov L.P. Osnovy patohimii. Uchebnik dlya studentov medicinskih vuzov). SPb.: EHLBI-SPb. 2001: 688. (In Russ)]
14. Abbaspour N., Hurrell R., Kelishadi R. Review on iron and its importance for human health. J. Res. Med. Sci. 2014; 19(2): 164–174. PMCID PMC3999603
15. Belcher J. D., Beckman J.D., Balla G., Balla J., Vercellotti G. Heme degradation and vascular injury. DOI: 10.1089/ars.2009.2822
16. Park C.H., Valore E.V., Waring A.J., Ganz T. Hepcidin, a urinary antimicrobial peptide synthesized in the liver. J. Biol. Chem. 2001; 276: 7806–7810. DOI: 10.1074/jbc.M008922200
17. Krause A., Neitz S., Mägert H.J., et al. LEAP-1, a novel highly disulfide-bonded human peptide, exhibits antimicrobial activity. FEBS Lett. 2000; 480: 147–150. DOI.org/10.1016/S0014–5793(00)01920–7
18. Finberg K.E. Unraveling mechanisms regulating systemic iron homeostasis. Hematology Am. Soc. Hematol. Educ. Program. 2011; 2011:532–537. DOI: 10.1182/asheducation-2011.1.532
19. Martins A.C., Almeida J.I., Lima I.S., et al. Iron Metabolism and the Inflammatory Response. DOI: 10.1002/iub.1635
20. Madua Anazoeze J., Ughasoro Maduka D. Anaemia of Chronic Disease: An In-Depth Review. DOI: 10.1159/000452104
21. Kell D.B. Iron behaving badly: inappropriate iron chelation as a major contributor to the aetiology of vascular and other progressive inflammatory and degenerative diseases. BMC Med. Genomics. 2009; 2: 2. DOI: 10.1186/1755-8794-2-2
22. Wardman P., Candeias L.P. Fenton chemistry: An introduction. Rad. Res. 1996; 145: 523–531.
23. Kehrer J.P. The Haber-Weiss reaction and mechanisms of toxicity. Toxicology. 2000; 149: 43–50. PMID 10963860
24. Nadadur S.S., Srirama K., Mudipalli A. Iron transport & homeostasis mechanisms: their role in health & disease. Indian J. Med. Res. 2008;128(4): 533–544. PMID 19 106445
25. Kruzel M.L., Zimecki M., Actor J.K. Lactoferrin in a Context of Inflammation-Induced Pathology. Front Immunol. 2017; 8: 1438. DOI: 10.3389/fimmu.
26. Dutra F.F., Bozza M.T. Heme on innate immunity and inflammation. Front Pharmacol. 2014; 5: 115. DOI: 10.3389/fphar.
27. Belcher J.D., Chen C., Nguyen J., et al. Heme triggers TLR4 signaling leading to endothelial cell activation and vaso-occlusion in murine sickle cell disease. Blood. 2014: 123377–390. DOI: 10.1182/blood-2013-04-495887
28. Gozzelino R., Jeney V., Soares M.P. Mechanisms of cell protection by heme oxygenase-1. Annu Rev. Pharmacol Toxicol. 2010; 50: 323–354. DOI: 10.1146/annurev.pharmtox.010909.105600
29. Larsen R., Gozzelino R., Jeney V., et al. A central role for free heme in the pathogenesis of severe sepsis. Sci Transl. Med. 2010; 2(51): 51ra71. DOI: 10.1126/scitranslmed.3001118
30. Иванов А.В., Долгих В.Т. , Лукач В.Н., Орлов Ю.П. Критические состояния как логическая и закономерная цепь событий в нарушении метаболизма железа (обобщение экспериментальных исследований). Биомедицинская химия. 2013; 59(6): 700–709.
31. [Ivanov A.V., Dolgih V.T., Lukach V.N., Orlov Yu.P. Kriticheskie sostoyaniya kak logicheskaya i zakonomernaya cepʼ sobytij v narushenii metabolizma zheleza (obobshchenie ehksperimentalʼnyh issledovanij). Biomedicinskaya himiya. 2013; 59(6): 700–709. (In Russ)]
32. Vinchi F., Tolosano E. Therapeutic approaches to limit hemolysis-driven endothelial dysfunction: scavenging free heme to preserve vasculature homeostasis. Oxid Med. Cell. Longev. 2013; 2013: 396527. DOI: 10.1155/2013/396527
33. Li S., Fujino M., Takahara T., Li X.K. Protective role of heme oxygenase-1 in fatty liver ischemia-reperfusion injury. Med. Mol. Morphol. 2018; Aug 31. DOI: 10.1007/s00795-018-0204-0
34. Zhang F.H., Sun Y.H., Fan K.L., et al. Protective effects of heme oxygenase-1 against severe acute pancreatitis via inhibition of tumor necrosis factor-α and augmentation of interleukin-10. BMC Gastroenterol. 2017; 17(1): 100. DOI: 10.1186/s12876-017-0651-4
35. Орлов Ю.П., Лукач В.Н., Долгих В.Т., Соболева Е.Л., Иванова А.М. Роль ионов железа в нарушении микроциркуляции и реологических свойств крови при ишемии/реперфузии в эксперименте. Вестник анестезиологии и реаниматологии. 2012; 9(3): 51–54.
36. [Orlov Yu.P., Lukach V.N., Dolgih V.T., Soboleva E.L., Ivanova A.M. Rolʼ ionov zheleza v narushenii mikrocirkulyacii i reologicheskih svojstv krovi pri ishemii/reperfuzii v ehksperimente. Vestnik anesteziologii i reanimatologii. 2012; 9(3): 51–54. (In Russ)]
37. Мчедлишвили Г.И. Гемореология в системе микроциркуляции: ее специфика и практическое значение. Тромбоз, гемостаз и реология. 2002; 4(12): 18–24.
38. [Mchedlishvili G.I. Gemoreologiya v sisteme mikrocirkulyacii: ee specifika i prakticheskoe znachenie. Tromboz, gemostaz i reologiya. 2002; 4(12): 18–24. (In Russ)]
39. Шидловский А.С., Салтанов А.И. Варианты механизмов изменения активности трансаминаз: клиническая интерпретация. Вестник интенсивной терапии, 2015, 1: 22–32.
40. [Shidlovskij A.S., Saltanov A.I. Varianty mekhanizmov izmeneniya aktivnosti transaminaz: klinicheskaya interpretaciya. Vestnik intensivnoj terapii, 2015, 1: 22–32. (In Russ)]
41. Effenberger-Neidnicht K., Hartmann M. Mechanisms of Hemolysis During Sepsis. Send to Inflammation. 2018; 41(5): 1569–1581. DOI: 10.1007/s10753-018-0810-y
42. Brauckmann S. , Effenberger-Neidnicht K., de Groot H., et al. Lipopolysaccharide-induced hemolysis: Evidence for direct membrane interactions. Sci Rep. 2016; 6: 35508. DOI: 10.1038/srep35508
43. Gomes A.C., Moreira A.C., Mesquita G., Gomes M.S. Modulation of Iron Metabolism in Response to Infection: Twists for All Tastes. Send to Pharmaceuticals (Basel). 2018; 11(3): E84. DOI: 10.3390/ph21030084
44. Butt A.T., Thomas M.S. Iron Acquisition Mechanisms and Their Role in the Virulence of Burkholderia Species. Front. Cell. Infect. Microbiol. 2017; 7: 460. DOI: 10.3389/fcimb.2017.00460
45. Ganz T. Iron and infection. Int. J. Hematol. 2018; 107(1): 7–15. DOI: 10.1007/s12185-017-2366-2. Epub 2017 Nov 16
46. Barber M.F., Elde N.C. Buried treasure: evolutionary perspectives on microbial iron piracy. Trends Genet. 2015; 31: 627–36. DOI: 10.1016/j.tig.2015.09.001
47. Бухарин О.В., Усвяцов Б.Я., Щуплова Е.А. Антигемоглобиновая активность бактерий при взаимодействии с эритроцитами и ее роль в патогенезе анемии. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2011; 4: 25–29.
48. [Buharin O.V., Usvyacov B.Ya., Shchuplova E.A. Antigemoglobinovaya aktivnostʼ bakterij pri vzaimodejstvii s ehritrocitami i ee rolʼ v patogeneze anemii. Zhurnal mikrobiologii, ehpidemiologii i immunobiologii. 2011; 4: 25–29. (In Russ)]
49. Yamaguchi M., Terao Y., Mori-Yamaguchi Y., et al. Streptococcus pneumoniae invades erythrocytes and utilizes them to evade human innate immunity. PLoS One. 2013; 8(10): e77282. DOI: 10.1371/journal.pone.0077282
50. Weiskopf R.B., Viele M.K., Feiner J., et al. Human cardiovascular and metabolic response to acute, severe isovolemic anemia. JAMA. 1998; 279(3): 217–221.
51. Semenza G.L. Regulation of oxygen homeostasis by hypoxia-inducible factor 1. Physiology (Bethesda). 2009;24: 97–106. DOI: 10.1152/physiol.00045.2008
52. Schönhofer B., Wenzel M., Geibel M., Köhler D. Blood transfusion and lung function in chronically anemic patients with severe chronic obstructive pulmonary disease. Crit. Care Med. 1998; 26: 1824–1828.
53. Winslow R.M., Monge C.C., Brown E.G., et al. Effects of hemodilution on O2 transport in high-altitude polycythemia. J. Appl. Physiol. 1985; 59: 1495–1502.
54. Cartwright G.E., Lauritsen M.A., Jones P.J., et al. The anemia of infection. I. Hypoferremia, hepercupremia, and alteration in porphyrin metabolism in patient. J. Clin Invest. 1946; 25: 65–80.
55. Cartwright G.E., Lauritsen M. A., Humphreys S., et al. The anemia of infection. II. The experimental production of Hypoferremia and anemia in dogs. J. Clin. Invest. 1946; 25: 81–86.
56. Besarab A., Frinak S., Yee J. An indistinct balance: The safety and efficacy of parenteral iron therapy. J. Am. Soc. Nephrol. 1999; 10: 2029–2043.
57. Cieri E. Does iron cause bacterial infections in patients with end stage renal disease? ANNA J. 1999; 26: 591–596.
58. Fishbane S. Review of issues relating to iron and infection. Am. J. Kidney Dis. 1999; 34(Suppl. 2): S47–S52.
59. Hoen B. Iron and infection: Clinical experience. Am. J. Kidney Dis. 1999; 34(Suppl. 2): S30–S34.
60. Patruta S.I., Hörl W.H. Iron and infection. Kidney Int. Suppl. 1999; 69: S125–S130.
61. Holbein B.E. Iron-controlled infection with Neisseria meningitidis in mice. Infect Immun. 1980; 29: 886–891.
62. Beaumier D.L., Caldwell M.A., Holbein B.E. Inflammation triggers hypoferremia and de novo synthesis of serum transferrin and ceruloplasmin in mice. Infect Immun. 1984; 46: 489–494.
63. Bertini R., Bianchi M., Erroi A., et al. Dexamethasone modulation of in vivo effects of endotoxin, tumor necrosis factor, and interleukin-1 on liver cytochrome P-450, plasma fibrinogen, and serum iron. J. Leukoc. Biol. 1989; 46: 254–262.
64. Schaible U.E., Collins H.L., Priem F., Kaufmann S.H. Correction of the iron overload defect in beta-2-microglobulin knockout mice by lactoferrin abolishes their increased susceptibility to tuberculosis. J. Exp. Med. 2002; 196: 1507–1513. PMCID PMC2194267
65. Ganz T., Nemeth E. Iron sequestration and anemia of inflammation. Semin. Hematol. 2009; 46:387–393. DOI: 10.1053/j.seminhematol. 2009.06.001
66. Holbein B.E. Enhancement of Neisseria meningitidis infection in mice by addition of iron bound to transferrin. Infect Immun. 1981; 34: 120–125.
67. Kemna E., Pickkers P., Nemeth E., van der Hoeven H., Swinkels D. Time-course analysis of hepcidin, serum iron, and plasma cytokine levels in humans injected with LPS. Blood. 2005; 106: 1864–1866. DOI: 10.1182/blood-2005-03-1159
68. Fillet G., Cook J.D., Finch C.A. Storage iron kinetics. VII. A biologic model for reticuloendothelial iron transport. J. Clin. Invest. 1974; 53: 1527–1533.
69. Noyes W.D., Bothwell T.H., Finch C.A. The role of the reticulo-endothelial cell in iron metabolism. Br. J. Haematol. 1960; 6: 43–55.
70. Spitalnik S.L. Stored RBC Transfusions: Iron, Inflammation, Immunity, Infection 2013 Emily Cooley Lecture. Transfusion. 2014; 54(10): 2365–2371. DOI: 10.1111/trf.12848
71. Freidank H.M., Billing H., Wiedmann-Al-Ahmad M. Influence of iron restriction on Chlamydia pneumoniae and C. trachomatis. Journal of medical microbiology. 2001; 50: 223–227. DOI: 10.1099/0022-1317-50-3-223
72. Nairz M, et al. Genetic and Dietary Iron Overload Differentially Affect the Course of Salmonella Typhimurium Infection. Front. Cell. Infect. Microbiol. 2017; 7: 110. DOI: 10.3389/fcimb.2017.00110
73. Prakash D. Anemia in the ICU: anemia of chronic disease versus anemia of acute illness. Crit. Care Clin. 2012; 28: 333–343. DOI: 10.1016/j.ccc.2012.04.012
74. Pieracci F.M., Barie P.S. Diagnosis and management of iron-related anemias in critical illness. Crit. Care Med. 2006; 34: 1898–1905. DOI: 10.1097/01.CCM.0000220495.10510.C1
75. Sihler K.C., Napolitano L.M. Anemia of inflammation in critically ill patients. J. Intensive Care Med. 2008; 23: 295–302. DOI: 10.1177/0885066608320836
76. Piagnerelli M., Cotton F., Herpain A., et al. Time course of iron metabolism in critically ill patients. Acta Clin. Belg. 2013; 68(1): 22–27. DOI: 10.2143/ACB.68.1.2062715
77. Nemeth E., Rivera S., Gabayan V., et al. IL-6 mediates hypoferremia of inflammation by inducing the synthesis of the iron regulatory hormone hepcidin. J. Clin. Invest. 2004; 113: 1271–1276. DOI: 10.1172/JCI20945
78. Weiss G., Goodnough L.T. Anemia of chronic disease. N. Engl. J. Med. 2005; 352(10): 1011–1023. DOI: 10.1056/NEJMra041809
79. Dinkla S., van Eijk L.T., Fuchs B., et al. Inflammation-associated changes in lipid composition and the organization of the erythrocyte membrane. BBA Clin. 2016; 5: 186–192. DOI: 10.1016/j.bbacli.2016.03.007
80. Georgatzakou H.T. , Antonelou M.H., Papassideri I.S., Kriebardis A.G. Red blood cell abnormalities and the pathogenesis of anemia in end-stage renal disease. Proteomics Clin. Appl. 2016; 10(8): 778–790. DOI: 10.1002/prca.201500127
81. Brookhart M.A., Freburger J.K., Ellis A.R., et al. Infection Risk with Bolus versus Maintenance Iron Supplementation in Hemodialysis Patients. J. Am. Soc. Nephrol. 2013; 24(7): 1151–1158. DOI: 10.1681/ASN.2012121164
82. Collins A.J., Ebben J., Ma J.Z., Xia H. Iron dosing patterns and mortality [Abstract] J. Am.Soc. Nephrol. 1998; 9: 250A.
83. Кремлинг Х., Лутцайер В., Хайнтц Р. Гинекологическая урология и нефрология: пер. с нем. М.: Медицина, 1985.
84. [Kremling H., Lutcajer V., Hajntc R. Ginekologicheskaya urologiya i nefrologiya: per. s nem. M.: Medicina, 1985. (In Russ)]
85. Лыкова О.Ф., Захарова Е.В., Конышева Т.В., Хохлова З.А. Содержание лактоферрина в сыворотке крови и ликворе больных менингитом. Журнал микробиологии эпидемиологии и иммунобиологии. 2007; 2: 80–84.
86. [Lykova O.F., Zaharova E.V., Konysheva T.V., Hohlova Z.A. Soderzhanie laktoferrina v syvorotke krovi i likvore bolʼnyh meningitom. Zhurnal mikrobiologii ehpidemiologii i immunobiologii. 2007; 2: 80–84. (In Russ)]
87. Tacke F., Nuraldeen R., Koch A., et al. Iron Parameters Determine the Prognosis of Critically Ill Patients. Crit. Care Med. 2016; 44(6): 1049–1058. DOI: 10.1097/CCM.0000000000001607
88. Lan P., Pan K.H., Wang S.J., et al. High Serum Iron level is Associated with Increased Mortality in Patients with Sepsis. Sci Rep. 2018; 8(1): 11072. DOI: 10.1038/s41598-018-29353-2
89. Giraud B., Frasca D., Debaene B., et al. Comparison of haemoglobin measurement methods in the operating theatre. Br. J. Anaesth. 2013; 111: 946–54. DOI: 10.1093/bja/aet252
90. Lelubre C., Vincent J.L. Red blood cell transfusion in the critically ill patient. Ann. Intensive Care. 2011; 1: 43. DOI: 10.1186/2110-5820-1-43
91. Youssef L.A., Spitalnik S.L. Iron: a double-edged sword. Transfusion. 2017; 57(10): 2293–2297. DOI: 10.1111/trf.14296
92. Weiskopf R.B., Kramer J.H., Viele M., et al. Acute severe isovolemic anemia impairs cognitive function and memory in humans. Anesthesiology. 2000; 92: 1646–1652.
93. Vallet B., Robin E., Lebuffe G. Venous oxygen saturation as a physiologic transfusion trigger. Crit. Care. 2010; 14: 213. DOI: 10.1186/cc8854
94. Yalavatti G.S., DeBacker D., Vincent J.L. Assessment of cardiac index in anemic patients. Chest. 2000; 118: 782–787.
95. Hod E.A., Zhang N., Sokol S.A., et al. Transfusion of red blood cells after prolonged storage produces harmful effects that are mediated by iron and inflammation. Blood. 2010; 115(21): 4284–42892. DOI: 10.1182/blood-2009-10-245001
96. Wang L., Johnson E.E., Shi H.N., et al. Attenuated inflammatory responses in hemochromatosis reveal a role for iron in the regulation of macrophage cytokine translation. J. Immunol. 2008; 181(4): 2723–2731. PMC 2561261
97. Nixon A.M., Neely E., Simpson I.A., Connor J.R. The role of HFE genotype in macrophage phenotype. J. Neuroinflammation. 2018; 15(1): 30. DOI: 10.1186/s12974-018-1057-0.
98. Gordeuk V.R., Ballou S., Lozanski G., Brittenham G.M. Decreased concentrations of tumor necrosis factor-alpha in supernatants of monocytes from homozygotes for hereditary hemochromatosis. Blood. 1992; 79(7): 1855–1860.
99. von Bonsdorff L., Sahlstedt L., Ebeling F., et al. Apotransferrin administration prevents growth of Staphylococcus epidermidis in serum of stem cell transplant patients by binding of free iron. FEMS Immunol. Med. Microbiol. 2003; 37(1): 45–51. DOI: 10.1016/S0928–8244(03)00109–3
100. Hebert P.C., Wells G., Blajchman M.A., et al. A multicenter, randomized, controlled clinical trial of transfusion requirements in critical care. N. Engl. J. Med. 1999; 340: 409–417.
101. García-Roa M., Del Carmen Vicente-Ayuso M., Bobes A.M., et al. Review Red blood cell storage time and transfusion: current practice, concerns and future perspectives. Blood Transfus. 2017; 15(3): 222–231. DOI: 10.2450/2017.0345–16
102. Litton E., Baker S., Erber W.N., et al. Intravenous iron or placebo for anaemia in intensive care: the IRONMAN multicentre randomized blinded trial: A randomized trial of IV iron in critical illness. Intensive Care Med. 2016; 42(11): 1715–1722. DOI: 10.1007/s00134-016-4465-6
103. Garrido-Martín P., Nassar-Mansur M.I., de la Llana-Ducrós R., et al. The effect of intravenous and oral iron administration on perioperative anaemia and transfusion requirements in patients undergoing elective cardiac surgery: a randomized clinical trial. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2012; 15(6): 1013–1038; DOI: 10.1093/icvts/ivs344
104. Pieracci F.M., Henderson P., Rodney J.R., et al. Randomized, double-blind, placebo-controlled trial of effects of enteral iron supplementation on anemia and risk of infection during surgical critical illness. Surg. Infect. (Larchmt). 2009; 10(1): 9–19. DOI: 10.1089/sur.2008.043
105. Shah A., Roy N.B., McKechnie S., et al. Iron supplementation to treat anaemia in adult critical care patients: a systematic review and meta-analysis. Crit Care. 2016; 20: 306. DOI: 10.1186/s13054-016-1486-z
106. Litton E., Xiao J., Ho K.M. Safety and efficacy on intravenous iron therapy in reducing requirement for allogeneic blood transfusion: a systematic review and meta-analysis of randomised clinical trials. BMJ. 2013; 347: f4822. DOI: 10.1136/bmj.f4822
107. Pasricha S.R., Atkinson S.A., Armitage A.E., et al. Expression of the Iron Hormone Hepcidin Distinguishes Different Types of Anemia in African Children. Sci Transl. Med. 2014; 6: 235re3. DOI: 10.1126/scitranslmed.3008249
108. Bregman D.B., Morris D., Koch T.A. , et al. Hepcidin levels predict nonresponsiveness to oral iron therapy in patients with iron deficiency anaemia. Am. J. Hematol. 2013; 88: 97–101. DOI: 10.1002/ajh.23354
109. Jelkmanna I., Jelkmannb W. Impact of Erythropoietin on Intensive Care Unit Patients. Transfus Med Hemother. 2013; 40(5): 310–318. DOI: 10.1159/000354128
110. van Iperen C.E., Gaillard C.A., Kraaijenhagen R.J., et al. Response of erythropoiesis and iron metabolism to recombinant human erythropoietin in intensive care unit patients. Crit. Care Med. 2000; 28(8): 2773–2778.
111. Vincent J.L., Spapen H.D., Creteur J., et al. Pharmacokinetics and pharmacodynamics of once-weekly subcutaneous epoetin alfa in critically ill patients: results of a randomized, double-blind, placebo-controlled trial. Crit. Care Med. 2006;34(6): 1661–1667. DOI: 10.1097/01.CCM.0000217919.22155. 85
112. Georgopoulos D., Matamis D., Routsi C., et al. Recombinant human erythropoietin therapy in critically ill patients: a dose-response study. Crit Care. 2005; 9(5): R508–R515. DOI: 10.1186/cc3786
113. Zarychanski R., Turgeon A.F., McIntyre L., Fergusson D.A. Erythropoietin-receptor agonists in critically ill patients: a meta-analysis of randomized controlled trials. CMAJ. 2007; 177(7): 725–734. DOI: 10.1503/cmaj.071055
114. Pammi M., Suresh G. Enteral lactoferrin supplementation for prevention of sepsis and necrotizing enterocolitis in preterm infants. Cochrane Database Syst. Rev. 2017; 6: CD007137. DOI: 10.1002/14651858.CD007137.pub5
115. Lauterbach R., Kamińska E., Michalski P., Lauterbach J.P. Lactoferrin — a glycoprotein of great therapeutic potentials. Dev. Period. Med. 2016; 20(2): 118–125.
116. Kruzel M. L., Zimecki M., Actor J.K. Lactoferrin in a Context of Inflammation-Induced Pathology. Front. Immunol. 2017; 8: 1438. DOI: 10.3389/fimmu.2017.01438
117. Remy K.E., Cortés-Puch I., Solomon S.B., et al. Haptoglobin improves shock, lung injury, and survival in canine pneumonia. JCI Insight. 2018; 3(18). DOI: 10.1172/jci.insight.123013
118. Kelly B.J., Lautenbach E., Nachamkin I., et al. Combined biomarkers discriminate a low likelihood of bacterial infection among surgical intensive care unit patients with suspected sepsis. Diagn. Microbiol. Infect. Dis. 2016; 85(1): 109–115. DOI: 10.1016/j.diagmicrobio.2016.01.003
119. Immenschuh S., Vijayan V., Janciauskiene S., Gueler F. Heme as a Target for Therapeutic Interventions. Front. Pharmacol. 2017; 8: 146. DOI: 10.3389/fphar.2017.00146
120. Thorburn T. , Aali M., Kostek L., et al. Anti-inflammatory effects of a novel iron chelator, DIBI, in experimental sepsis. Clin. Hemorheol. Microcirc. 2017; 67(3–4): 241–250. DOI: 10.3233/CH-179205
121. Ang M.T.C., Gumbau-Brisa R., Allan D.S., et al. A 3-hydroxypyridin-4-one chelator iron-binding polymer with enhanced antimicrobial activity. Medchemcomm. 2018; 9(7): 1206–1212. DOI: 10.1039/c8md00192h

Создана молекула, которая может стать противоядием от отравления угарным газом

Учёными создан белок, способный “аннулировать” отравление лабораторных мышей угарным газом (CO). Соединение, разработанное исследователями из Школы медицины при Питтсбургском университете, потенциально может помочь в изобретении первого “противоядия” от отравления CO, которое часто является смертельным для людей.

Отравление угарным газом – не редкий случай: ежегодно в отделения скорой помощи обращаются тысячи пострадавших. Кроме того, “пресыщение” организма человека угарным газом является одной из основных причин смерти от отравления.

Такой газ трудно распознать – он бесцветен и сам по себе не имеет какого-то конкретного запаха. Угарный газ активно связывается с гемоглобином, образуя карбоксигемоглобин, и блокирует передачу кислорода клеткам. Это приводит к гипоксии – кислородному голоданию тканей. Воздействие CO также влияет на организм и мозг человека, что порой приводит к когнитивным расстройствам, признаки которого сохраняются несколько месяцев, а то и пару лет после отравления.

Несмотря на то, что случаев отравления CO по всему миру множество, до сих пор нет эффективного противоядия от воздействия угарного газа на организм человека, говорят исследователи. Созданный американскими учёными белок эффективно выводит CO из крови, что потенциально может стать серьёзным прорывом в лечении отравления угарным газом.

Сегодняшние терапевтические методы при отравлении угарным газом заключаются в назначении пациенту 100-процентного кислорода или использовании герметичной гипербарической камеры для обеспечения организма кислородом. Подобные методы нацелены на попытки заменить СО в крови на кислород. Причём так быстро, как это возможно. Однако обе процедуры не всегда эффективны, и быстро доставить пациентов в гипербарическую камеру получается не всегда.

Исследователи из США изучали нейроглобин (Ngb) – белок, похожий на гемоглобин, находящийся в мозге. Специалисты выяснили, что он может прочно связываться с CO. Затем они создали модифицированную версию белка, названную Ngb H64Q, которая намного лучше справилась с очисткой крови от связанного CO.

Исследователи провели эксперимент: они вводили CO в красные кровяные клетки эритроциты. Так они обнаружили, что Ngb H64Q намного быстрее кислорода заставлял угарный газ освобождаться от связей с гемоглобином.

Затем специалисты провели эксперименты на лабораторных мышах, которых отравили несмертельной дозой угарного газа. Выяснилось, что Ngb H64Q был значительно эффективнее в вопросе “отрыва” CO от гемоглобина, чем лечение 100-процентным кислородом.

Обычный период полувыведения CO в организме человека после отравления (время, необходимое, чтобы половина CO покинула организм) составляет порядка 320 минут. При применении 100-процентного кислорода на это тратится 74 минуты, а лечение, основанное на новом белке, помогает сократить период полувыведения CO до 23 секунд.

Специалисты также решили посмотреть на работу нового белка при смертельной дозе угарного газа. Они отравили CO восемь грызунов. Семь мышей из восьми, которым назначили лечение Ngb H64Q, выжили во время эксперимента. Это 87,5 процента из всей выборки. В то же время в контрольной группе выжило только 10 процентов грызунов.

Отмечается, что “противоядие” восстанавливает артериальное давление и повышает количество кислорода, которое присутствует в тканях. Такие результаты предполагают, что Ngb H64Q, который отделяет CO от гемоглобина и позволяет кислороду занимать полагающее ему место, восстанавливает нормальную доставку кислорода в ткани.

Примечательно, что CO, связанный с Ngb H64Q, был обнаружен в моче мышей вскоре после проведения лечения. Это указывает на то, что грызуны способны сами выделять противоядие из организма без каких-либо серьёзных токсических эффектов.

По мнению специалистов, если лечение на основе нового белка будет одобрено, то его можно будет быстро вводить потерпевшим прямо на месте аварии. В свою очередь, это позволить устранить дорогостоящие задержки в оказании медицинской помощи.

Конечно, исследователям ещё предстоит провести обширную проверку безопасности и эффективности нового белка до того, как препараты на его основе попадут в медицинские кабинеты. Однако уже первые результаты являются весьма многообещающими.

Описание исследования и нового белка, “аннулирующего” отравление CO, опубликованы в журнале Science Translational Medicine.

Анемия у собаки: симптомы, причины, лечение

Гемолитическая анемия у собаки

Гемолитическая анемия у собак может быть врождённой и приобретённой. Врождённая возникает из-за наличия наследственных дефектов в эритроцитах. Приобретённая гемолитическая анемия развивается при воздействии химических веществ, микроорганизмов, паразитических простейших, отравлении, болезнях печени, переливании несовместимой крови.

Постгеморрагическая анемия

Постгеморрагическая анемия встречается в острой и хронической форме. При острой постгеморрагической анемии происходит быстрая потеря значительного количества крови. Это наблюдается при травмах, желудочном или кишечном кровотечении, при хирургических операциях. При отсутствии явных травм необходимо исключить наличие скрытых кровотечений с помощью УЗИ, гастроскопии и лабораторных исследований.

Хронический вид анемии развивается вследствие постоянных кровопотерь при заболеваниях желудочно-кишечного тракта, заражении гельминтами, укусах блох.

Гипопластическая форма анемии

Гипопластическая анемия связана с дефицитом в организме собаки микро- и макроэлементов, витаминов. А также при поражении костного мозга токсинами.

Апластическая анемия у собаки

Данная форма анемии развивается из-за нарушения функции кроветворения. Ухудшается образование эритроцитов и других клеток крови.

Анемии смешанного типа обусловлены сочетанием двух или нескольких причин. Такие анемии сложнее диагностировать и лечить.

Симптомы анемии у собаки

При анемии нарушается снабжение клеток организма кислородом. Поэтому у собаки владелец может наблюдать следующие симптомы:

• Бледность или синеватый оттенок слизистых
• Апатия, вялость
• Снижение активности
• Быстрая утомляемость
• Частый пульс и дыхание

Если анемия связана с сильным кровотечением, то симптомы появляются быстро. Если состояние вызвано другими причинами, то признаки появляются медленно. Хозяин собаки чаще не подозревает, что у питомца проблемы со здоровьем.

Как себя вести после донации крови?

Что необходимо делать для восстановления организма после сдачи крови?

В день кроводачи не рекомендуются тяжелые физические и спортивные нагрузки, подъем тяжестей. В течение двух дней рекомендуется полноценно и регулярно питаться, выпивать не менее 1—2 литров жидкости в день (алкоголь не рекомендуется). Далее ведите привычный образ жизни.

Чтобы состав крови быстрее восстановился, рекомендуется пить больше жидкости — соки, чай. Необходимо правильное питание: в рационе донора всегда должен присутствовать белок, от которого зависит уровень гемоглобина в крови. Продукты, содержащие белок — мясо, чечевица, фасоль и все бобовые, рыба и др.

Что делать, если я хочу сдать кровь для конкретного пациента?

Если вы знаете имя и фамилию человека, для которого хотите сдать кровь, то достаточно прийти в медицинское учреждение, в котором находится такой пациент и обратиться в донорский пункт, который обычно находится при больнице.

Также можно обратиться на станцию переливания крови, которая обслуживает это лечебное учреждение и сообщить, что вы собираетесь сдать кровь для конкретного пациента, указав его фамилию и место лечения. Необходимо предварительно согласовать сдачу крови с врачами, которые лечат пациента, для которого вы хотите сдать кровь.

Как отражается сдача крови на здоровье?

Сдача крови на регулярной основе полезна для профилактики заболеваний сердечно-сосудистой системы и, кроме того, способствует самообновлению всего организма. Ученые в ходе обследования большого количества мужчин выяснили, что у регулярно сдающих кровь инфаркты возникают в десятки раз реже. Американские исследователи из Канзасского медицинского центра подтвердили, что мужчины, являющиеся постоянными донорами, на 30% меньше страдают сердечными приступами.

Более того: сдача крови и последующее обновление самым прямым образом влияют на улучшение эмоционального состояния человека. А в серьезных ситуациях, например, при несчастном случае, донор имеет больше шансов на выживание, так как его организм более адаптирован к кровопотере.

Не возникает ли привыкания к донорству?

Привыкания к донорству не возникает: кроветворение в организме здорового человека — это сложный саморегулируемый процесс, на который не влияют периодические кроводачи.

Не вредно ли сдавать кровь? Приспособлен ли для этого человеческий организм?

Сдавать кровь не вредно. Человеческий организм эволюционно приспособлен к кровопусканиям: это универсальный механизм реакции при травмах, а у женщин, вообще, часть функционирования организма.

Что можно и нельзя делать после сдачи крови?

Непосредственно после сдачи крови посидите в течение 10—15 минут. Воздержитесь от курения в течение часа до и после кроводачи, воздержитесь от употребления алкоголя в течение суток. Не снимайте повязку в течение 3—4 часов, старайтесь не мочить ее. Старайтесь не подвергаться интенсивным физическим нагрузкам в течение суток. Старайтесь обильно и регулярно питаться в течение двух суток. Употребляйте повышенное количество жидкости в течение двух суток. Не планируйте дачу крови непосредственно перед экзаменами, соревнованиями, сдачей проекта, на время особенно интенсивного периода работы и т. п.

Какие гарантии и компенсации предоставляются донорам крови и ее компонентов?

После сдачи крови или ее компонентов донор получает денежную компенсацию и «Справку о предоставлении гарантий и компенсаций донору», согласно которой освобождается от работы, учебы, службы в день медицинского осмотра и сдачи крови (плазмы) с сохранением средней заработной платы.

Сохранение среднего заработка осуществляется за счет организации переливания крови в порядке, определяемом Советом Министров Республики Беларусь.

Студентам очной формы обучения при предоставлении справки из деканата соответствующего учебного заведения.

Статья 31 гарантии, предоставляемые донору, сдавшему кровь и ее компоненты на возмездной основе. Статья 31¹ гарантии, предоставляемые донору, сдавшему кровь и ее компоненты на безвозмездной основе.

Высотная адаптация. Как человеческий организм приспосабливается к жизни в горах

Откровенно говоря, организм среднестатистического человека донельзя плохо приспособлен к условиям высокогорья. Эволюция создавала нас явно не для этого. Становление биологического облика Homo sapiens происходило вовсе не на заоблачных Гималайских высотах — в каких-то жалких сотнях метров над уровнем моря. Поэтому наш организм хорошо переносит лишь небольшой диапазон атмосферных давлений, а жизнь человека на высотах от 2500 метров натыкается на ряд проблем. С ростом высоты атмосферное давление снижается по экспоненте. Например, на высоте пять тысяч метров оно составляет лишь около половины от нормального давления на уровне моря. Так как общее давление воздуха падает, то и давление каждого из его компонентов (парциальное давление), в том числе и кислорода, уменьшается. А значит, альпинисту на пятикилометровой высоте с каждым вздохом будет доставаться в два раза меньше кислорода, чем скучному обывателю, живущему на уровне моря.

Вид на гору Эверест. Ее высота — 8848 метров над уровнем моря. Фото: ValentinoPhotography / Фотодом / Shutterstock

Чаще всего восходители сталкиваются с острой горной болезнью — именно ее симптомы автор этих строк ощутил на себе. Механизм ее развития до сих пор не изучен до конца, но, вероятно, он имеет общие корни с другим опаснейшим врагом альпинистов — высотным отеком мозга.

В условиях низкого атмосферного давления и нехватки кислорода (гипоксии) в мозге происходит цепочка процессов, приводящих к нарушению кровообращения, легкому отеку и увеличению внутричерепного давления. В той или иной мере горная болезнь появляется почти у всех восходителей, и чаще всего ее симптомы исчезают через несколько дней. Если же дело дошло до высотного отека мозга, жизнь альпиниста оказывается в смертельной опасности и требуется немедленная эвакуация.

Еще одна, по-настоящему парадоксальная высотная болезнь — высотный отек легких. Природа всегда экономна, и для оптимизации кровоснабжения органа дыхания в нашем организме работает механизм гипоксического сужения сосудов (по-научному — вазоконстрикции). При разном положении тела различные участки легкого могут сдавливаться и недополучать воздух. Если какой-то части легкого не хватает кислорода, то сосуды в ней сокращаются. В идеале это должно приводить к перераспределению кровотока между участками легких и обеспечивать организму максимальное поступление кислорода в любой ситуации. Так и происходит при нормальном атмосферном давлении. А в горах, при острой гипоксии, этот механизм приводит к судорожному сокращению всей сосудистой сети легких, что еще больше затрудняет и без того нелегкое добывание кислорода из разреженного воздуха. Одновременно вазоконстрикция поднимает давление в сосудах, заставляя плазму крови просачиваться через стенки капилляров. Заполняя просветы альвеол, она вспенивается при каждом вдохе и снижает эффективный объем легких. Высотный отек легких крайне опасен для жизни и настигает в среднем 4% альпинистов выше отметки в 4500 метров.

Гора Канкар-Пунсум. Ее высота — 7 570 метров над уровнем моря. Вероятно, самая высокая непокоренная вершина в мире. Фото: Gradythebadger / Wikipedia

Красные кровяные тельца, эритроциты, — ключевой компонент системы транспорта кислорода в организме. Именно они, а точнее белок гемоглобин, которым они забиты под завязку, улавливает кислород в легких, разносит его по телу и отдает тканям в капиллярах наших органов. Через одну-две недели пребывания на высоте количество эритроцитов, а значит, и содержание гемоглобина в крови возрастает. Одновременно растет ее кислородная емкость и устойчивость человека к гипоксии. Но до сих пор оставался непонятен феномен быстрой акклиматизации. Почему часто всего несколько дней, проведенных на высоте, ставят на ноги человека, страдающего острой горной болезнью? Недавняя статья, опубликованная в журнале Journal of Proteome Research, проливает свет на этот процесс. Оказывается, все самые захватывающие события в эти первые несколько суток на высоте происходят не снаружи, а внутри наших эритроцитов.

Физиологам давно известно, что гемоглобин эффективнее связывает кислород в более щелочной среде (при повышении значения pH), а отдача кислорода лучше происходит при увеличении кислотности (низкие рН). Углекислый газ, растворяясь в крови, дает слабую углекислоту. При этом углекислый газ образуется в тканях, а удаляется из организма в легких с выдохом. Получается, что большое количество углекислого газа в тканях заставляет гемоглобин охотнее отдавать кислород, а его малая концентрация в легких, наоборот, стимулирует гемоглобин захватывать кислород. Этот эффект получил у физиологов название эффект Бора. Он прекрасно работает на уровне моря, но вот в горах этот изящный природный механизм начинает барахлить. С высотой давление воздуха, а значит, и парциальное давление углекислого газа в нем стремительно падает. Углекислый газ уходит из крови, а кровь защелачивается. Гемоглобин начинает все хуже отдавать связанный кислород в тканях. Выход из сложившейся ситуации очевиден: нужно срочно закислить кровь, ну или хотя бы цитоплазму эритроцитов. Исследования показали, что так все и происходит.

Если эритроцит находится в состоянии нормоксии, то есть нормально обеспечен кислородом, разложение глюкозы в нем идет по пентозофосфатному пути. Этот путь — каскад биохимических реакций, за счет которых синтезируется вещество НАДФ•H — очень ценная молекула-восстановитель. Она необходима эритроциту для ремонта постоянно окисляемой клеточной мембраны. Ведь через мембрану непрерывно проходит огромный поток агрессивного окислителя — кислорода, буквально обугливая ее молекулы-фосфолипиды.

Вулкан Эльбрус — самая высокая горная вершина России и Европы. Ее высота — 5642 метра над уровнем моря. Фото: LxAndrew / Wikipedia

Параллельно существует другой важнейший метаболический путь — гликолиз, генерирующий энергию и вырабатывающий кислый продукт обмена — молочную кислоту. Однако при нормоксии он максимально заторможен. Так происходит из-за того, что ферменты, необходимые для его реализации, прочно связаны с мембранным белком, имеющим странное название — анионный транспортный белок полосы 3 (он называется так потому, что при разделении белков эритроцитов методом гель-электрофореза его нашли в третьей полосе).

А теперь хозяин наших эритроцитов оказывается в высокогорье, и у него начинается нехватка кислорода — гипоксия. Как только в клетке появляется достаточно гемоглобина, свободного от кислорода, он взаимодействует с белком полосы 3, выпуская на волю ферменты гликолиза, начинающие разлагать глюкозу до молочной кислоты. Уже на следующий день после подъема на высоту этот сдвиг начинает медленно, но верно увеличивать содержание молочной кислоты в клетке, компенсируя недостаток углекислоты и заставляя гемоглобин лучше отдавать кислород в тканях. К началу третьей недели на высоте эти метаболические изменения выходят на плато, и акклиматизацию альпиниста можно считать законченной.

Вообще, уникальность высокогорья в том, что оно поставило человека в тяжелые условия, выработать к которым культурную адаптацию оказалось решительно невозможно. Теплая одежда, крыша над головой и огонь в очаге просты и отлично защитят от холода и непогоды. Но что делать с недостатком кислорода? Газовые баллоны и барокамеры предполагают высокий уровень технологии, ставший доступным только в последние 100 лет. Но неугомонную эволюцию всегда было тяжело поставить в тупик. И там, где технология оказалась бессильна, на помощь пришел беспощадный естественный отбор. Тысячи лет жизни на высоте обеспечили коренным народностям горных регионов уникальные механизмы устойчивости.

Наиболее исследованы андский и тибетский типы адаптации. У коренного населения Анд — индейцев кечуа и аймара — объем легких больше, а частота дыхания на высоте ниже, чем у пришельцев снизу. По сравнению с жителями равнины и даже с тибетцами в их крови гораздо больше эритроцитов, переносящих кислород, а значит, и гемоглобина. Это позволяет их крови эффективнее захватывать кислород в легких и переносить его в ткани.

Женщина народа кечуа на соляных террасах в перуанских Андах. Фото: Christian Vinces / Фотодом / Shutterstock

Генетические анализы показывают наследственность этих признаков, но одновременно все они очень похожи на изменения, происходящие в организме человека, недавно поселившегося в высокогорье. Кечуа и аймара пришли в Анды примерно 11 тысяч лет назад. Этого времени едва хватило для начала эволюционных процессов. Такой «поверхностный» тип адаптации привел к тому, что кечуа и аймара чувствуют себя на высоте гораздо увереннее жителей равнины. Но одновременно это принесло свои проблемы. Среди аборигенного населения Анд высока распространенность состояния, получившего название хронической горной болезни (не путать с острой!). Высокое содержание эритроцитов в крови приводит к ее загустению и увеличивает давление в сосудах легких. И без того умеренный темп дыхания, характерный для аймара и кечуа, с возрастом снижается, приводя к постоянному недостатку кислорода и еще большему росту содержания гемоглобина. Хроническая горная болезнь появляется лишь при длительной жизни в высокогорье, обычно в пожилом возрасте, и исчезает при переселении вниз.

Гораздо более глубокие адаптации обнаружились у горцев Центральной Азии. Выяснилось, что у тибетцев и этнически близких к ним шерпов резко повышена частота дыхания. При этом, вопреки ожиданиям, у них лишь слегка увеличен гемоглобин — 16,9 г/100 мл при норме в 13−15 г для человека на уровне моря. В то же время по сравнению с обычными людьми их ткани производят почти в два раза больше окиси азота — одного из главных сосудорасширяющих факторов в организме человека. Именно поэтому их капиллярное русло намного шире, чем у жителей более низких районов. А главное, это помогает им избежать одной из главных физических проблем всех альпинистов — гипоксической вазоконстрикции. В норме у большинства тибетцев и шерпов этот гибельный для альпинистов рефлекс вообще не работает. Поэтому высотный отек легких у них — редкость.

Носильщик в Непале. Фото: Rickson Davi Liebano / Фотодом / Shutterstock

Исследования показывают, что коренное население Тибета и Гималаев мигрировало в эти места около 25 000 лет назад. Этого времени эволюции уже хватило, чтобы приспособить их организмы к суровым горным условиям на качественно лучшем уровне, чем у индейцев Анд. Исследования генома тибетцев показали, что они обладают своеобразными вариантами генов EGLN1, PPARA и EPAS1, кодирующих белки, которые участвуют в созревания новых эритроцитов. Еще одним важнейшим геном этого ряда оказался EPAS1. По-видимому, тибетские варианты этих генов блокируют избыточное образование эритроцитов, не доводя дело до хронической горной болезни. Однако самое захватывающее выяснилось при анализе однонуклетидных полиморфизмов — отличий в структуре гена на отдельный нуклеотид. Оказалось, что тибетский вариант гена EPAS1, ассоциированный со сниженным содержанием гемоглобина в крови, уникален и совпадает с вариантом этого гена, найденного в геноме денисовского человека. Того самого загадочного гоминида, чья фаланга пальца была найдена в Денисовой пещере на Алтае и который умудрился оставить свой след в геноме меланезийцев и, как мы теперь знаем, помог тибетцам приспособиться к суровым горным условиям.

 Дмитрий Лебедев

Добавки железа улучшают время восстановления гемоглобина после сдачи крови – ScienceDaily

Среди доноров крови с нормальным уровнем гемоглобина пероральные добавки с низкими дозами железа, по сравнению с отсутствием добавок, сокращают время до восстановления постдонального снижения концентрации гемоглобина у доноров с низкий или более высокий уровень маркера общего запаса железа (ферритина), согласно исследованию, опубликованному в выпуске JAMA от 10 февраля.

Подсчитано, что от 25 до 35 процентов доноров крови истощаются в результате регулярной сдачи крови.Хотя в США сдача крови разрешена каждые 8 ​​недель, восстановление гемоглобина до принятого в настоящее время стандарта часто откладывается, и некоторые доноры страдают анемией. Согласно исходной информации в статье, уровень гемоглобина и статус железа привлекают к себе повышенное внимание как проблема безопасности доноров, основанная на растущих доказательствах того, что истощение запасов железа связано с утомляемостью, снижением физической работоспособности и нейрокогнитивными изменениями.

Джозеф Э. Кисс, доктор медицины из Института трансфузионной медицины, Питтсбург, и его коллеги случайным образом назначили 215 подходящих участников исследования (которые не сдавали цельную кровь или эритроциты в течение 4 месяцев) для приема одной таблетки глюконата железа (37.5 мг элементарного железа) в день или без железа в течение 24 недель после сдачи единицы цельной крови (500 мл). Исследование проводилось в четырех региональных центрах крови в США. Основными результатами исследования было время до 80% восстановления постдонального снижения гемоглобина и восстановления уровня ферритина (индикатора общего количества железа, хранящегося в организме).

Исследователи обнаружили, что по сравнению с участниками, которые не получали добавок железа, у тех, кто это делал, было сокращено время до 80% восстановления гемоглобина как в группах с низким содержанием ферритина (в среднем 32 дня против 158 дней), так и в группах с высоким содержанием ферритина (в среднем 31 день против 78 дней).Восстановление запасов железа у всех участников, получавших добавки, заняло в среднем 76 дней; для участников, не принимавших железо, среднее время восстановления было более 168 дней. Без добавок железа 67 процентов участников не восстанавливали запасы железа к 168 дням.

«Хотя абсолютное снижение гемоглобина было относительно небольшим и имело незначительные клинические последствия после однократной сдачи крови, сдача крови представляет собой повторяющийся [повторяющийся] процесс, который приводит к прогрессирующей потере железа и анемии у некоторых частых доноров крови, поэтому это важно чтобы уровень гемоглобина после сдачи крови восстанавливался перед следующей сдачей крови », – пишут авторы.

История Источник:

Материалы предоставлены JAMA – Журнал Американской медицинской ассоциации . Примечание. Содержимое можно редактировать по стилю и длине.

Выпадение волос из-за дефицита железа: симптомы, лечение и отрастание

Железодефицитная анемия – это состояние, которое возникает, когда в организме человека не хватает железа или его организм не может правильно использовать железо. Хотя тяжелая железодефицитная анемия может вызывать такие симптомы, как одышка, усталость и боль в груди, у некоторых людей также наблюдается выпадение волос.

Врачи не знают, почему у некоторых людей, страдающих выпадением волос, низкие запасы железа. Однако они знают, что железо является важным компонентом фермента рибонуклеотидредуктазы, который помогает росту клеток.

Согласно некоторым исследованиям, клетки волосяных фолликулов могут быть особенно чувствительны к снижению уровня железа и могут быть не в состоянии так эффективно выращивать новые клетки, когда запасы железа низкие.

Из этой статьи вы узнаете о связи между железодефицитной анемией и выпадением волос, а также о вариантах лечения для каждой из них.

Железо играет решающую роль в создании гемоглобина – соединения, доставляющего кислород к клеткам, который необходим для функционирования организма.

Симптомы железодефицитной анемии включают:

• ломкие ногти
• крайняя усталость или недостаток энергии
• учащенное сердцебиение
• бледная кожа
• одышка
• болезненный язык

Хотя выпадение волос не является типичным симптомом железодефицитной анемии у некоторых людей она может возникнуть.

Если человек подозревает, что у него низкий уровень железа, ему следует посетить врача, который проведет анализы крови, чтобы определить, страдает ли он анемией.

Железодефицитная анемия и выпадение волос

Большинство исследований, связанных с железодефицитной анемией и выпадением волос, посвящено выпадению волос у женщин. Выпадение волос по женскому типу, также известное как андрогенная алопеция, является наиболее распространенным типом облысения у женщин.

Выпадение волос по женскому типу обычно относится к истончению волос в средней части кожи головы.У людей с таким типом выпадения волос также могут быть редеющие или залысины на линии роста волос вдоль лба.

Исследования показали, что недостаточно доказательств, чтобы с уверенностью сказать, что железодефицитная анемия может вызывать выпадение волос у мужчин и женщин. Хотя некоторые исследования показали, что у людей, страдающих выпадением волос, наблюдается дефицит железа, мало доказательств того, что причиной является дефицит железа.

Тем не менее, исследования показывают, что выпадение волос из-за дефицита железа связано с выпадением волос, которое не оставляет рубцов на волосяных фолликулах.Это многообещающе для возобновления роста, потому что это означает, что фолликулы не сильно повреждены и могут снова вырасти волосы.

Людям, страдающим как выпадением волос, так и дефицитом железа, возможно, потребуется лечить и то и другое отдельно.

Лечение выпадения волос

Врачи могут порекомендовать множество процедур людям, страдающим облысением, в том числе:

• Миноксидил : это лекарство доступно в виде раствора для местного применения. Ученые считают, что это лекарство позволяет волосам дольше оставаться в фазе роста.
• Ингибиторы 5-альфа-редуктазы : Лекарства, такие как финастерид (Проскар), являются ингибиторами 5-альфа-редуктазы. Эти препараты помогают повысить уровень ферментов, способствующих росту волос.
• Хирургические методы : Если другие методы лечения не работают, операция, такая как трансплантация волос, может помочь восстановить волосы человека.

Врачи постоянно исследуют новые методы восстановления роста волос. Одним из примеров является лечение плазмой, обогащенной тромбоцитами (PRP).Это включает в себя отделение тромбоцитов от образца крови человека с помощью специальной машины, а затем введение этих тромбоцитов в участки кожи головы, пораженные выпадением волос.

Врачи считают, что тромбоциты содержат значительное количество факторов роста, которые могут помочь стимулировать рост волос. Исследование в одном исследовании показало, что у женщин, которым делали инъекции PRP, через 6 месяцев наблюдалось увеличение густоты и толщины волос. Однако необходимо провести дополнительные исследования, чтобы доказать эффективность PRP.

Лечение железодефицитной анемии

Поделиться на Pinterest Железные добавки могут быть рекомендованы для лечения железодефицитной анемии.

Лечения железодефицитной анемии включают:

• Добавки железа : Врач может порекомендовать человеку принимать добавки железа ежедневно, чтобы помочь своему организму со временем восстановить железо. Человек всегда должен поговорить со своим врачом, прежде чем принимать добавки железа, потому что они могут вызвать серьезные побочные эффекты. Человеку, возможно, придется принимать добавки железа в течение 3-6 месяцев, прежде чем его запасы железа достигнут нормального уровня.
• Инъекции железа : Врач может порекомендовать инъекции железа для более быстрого повышения уровня железа. Людям с тяжелой анемией также могут потребоваться внутривенные инъекции железа или железа. Людям, которые не могут должным образом усваивать железо, например больным болезнью Крона, также могут помочь инъекции.
• Изменения в рационе питания : Потребление большего количества железа в рационе также может помочь повысить его уровень. Продукты, богатые железом, включают красное мясо, курицу, рыбу, листовые зеленые овощи и бобовые. Производители пищевых продуктов также могут добавлять железо в определенные продукты, например, в злаки.

Исследования показывают, что недостаточно доказательств, позволяющих предположить, что прием добавок железа поможет человеку с выпадением волос отрастить новые волосы, если у него железодефицитная анемия.

Однако существует множество других методов лечения отрастания волос. Людям с выпадением волос следует поговорить со своим врачом о вариантах лечения.

Если у человека низкие запасы железа, увеличение его потребления, вероятно, поможет ему в целом почувствовать себя лучше.

Врачи все еще определяют взаимосвязь между железодефицитной анемией и выпадением волос.Это связано с тем, что выпадение волос может иметь несколько факторов, включая генетику.

Однако врачи знают, что дефицит железа может иметь значение, потому что у многих людей, страдающих выпадением волос, запасы железа ниже, чем у тех, кто не теряет волосы.

В идеале, увеличивая запасы железа, человек может увидеть улучшение роста волос, а также любые симптомы железодефицитной анемии.

Мне поставили диагноз дефицит железа, что теперь?

Дефицит железа – наиболее распространенный дефицит питательных веществ в развитом мире, от которого страдает примерно каждая третья женщина репродуктивного возраста.

Это может развиться, когда потребление железа или скорость его абсорбции не в состоянии удовлетворить потребности организма в железе, вызывая слабость, утомляемость, плохую концентрацию внимания, головные боли и непереносимость физических упражнений.

Прочитайте больше:
Почему железо так важно в вашем рационе

Дефицит железа имеет несколько стадий серьезности и диагностируется с помощью анализа крови, показывающего уровень сывороточного ферритина (белка, который накапливает железо в организме) и / или гемоглобина (белка, отвечающего за перенос кислорода в крови).

Если уровень ферритина в сыворотке ниже 30 мкг / л (микрограмм на литр), то запасы железа истощаются (первая стадия или истощение запасов железа).

При уровнях ферритина в сыворотке менее примерно 20 мкг / л ткани и клетки не получают железо, необходимое для правильного функционирования (вторая стадия или скрытый дефицит железа).

Последняя и наиболее тяжелая стадия – железодефицитная анемия. На этом этапе красные кровяные тельца больше не могут переносить достаточное количество кислорода по телу, что вызывает крайнюю слабость и усталость.

Причины

Для врачей и медицинских работников важно попытаться определить причину дефицита железа, так как это может быть побочным эффектом серьезного основного заболевания. Это может быть сложно, поскольку существует множество возможных причин, например:

1. Кровопотеря, часто в результате обильных или продолжительных менструаций, кровотечений или частого сдачи крови

2. Быть вегетарианцем, веганом или придерживаться диеты, при которой железо плохо усваивается

3. Нарушение всасывания питательных веществ из кишечника, вызванное такими состояниями, как целиакия или синдром раздраженного кишечника

4. Повреждение красных кровяных телец из-за экстремальных тренировок, часто встречается у профессиональных спортсменов

5. Генетическая предрасположенность.

Дополнение

Несмотря на причину, начальное лечение всегда должно включать добавку железа, чтобы помочь быстро улучшить состояние железа и предотвратить прогрессирование железодефицитной анемии.

Добавки в высоких дозах могут вызывать побочные эффекты со стороны желудочно-кишечного тракта.
MIA Studio / Shutterstock

Текущие клинические руководства рекомендуют принимать высокие дозы элементарного железа – 80-105 мг. Но клинические испытания также показали, что 60 мг может быть достаточно для эффективного лечения женщин с дефицитом железа.

Врачи часто рекомендуют безрецептурное лечение железом в форме сульфата железа, например Ferro-Gradumet. Некоторые составы содержат витамин С, который может улучшить усвоение дополнительного железа.

Добавки железа в высоких дозах, как правило, рекомендуются только до тех пор, пока запасы железа у человека не будут пополнены, и это будет подтверждено анализом крови через три-шесть месяцев после начала приема.

Высокодозированные добавки железа могут иметь побочные эффекты, включая тошноту, запор и вздутие живота.Это может затруднить прием добавок, поэтому лечение должно быть только краткосрочным.

Прочитайте больше:
Проверка здоровья: могут ли витамины дополнить плохой рацион?

Побочные эффекты могут быть уменьшены путем приема добавки во время еды, а не натощак, или путем противодействия запорам с помощью пищевых добавок. Но оба из них, вероятно, уменьшат усвоение железа из добавки. Если у вас действительно возникают проблемы с переносимостью добавок железа в высоких дозах, поговорите со своим врачом или фармацевтом о вариантах с более низкими дозами или альтернативных формах.

Сколько железа вам нужно?

В долгосрочной перспективе важно устранить причину дефицита железа, что может означать увеличение потребления и усвоения железа.

Менструирующим женщинам (в возрасте 19–50 лет) требуется около 18 мг железа в день, что более чем вдвое превышает рекомендуемое количество для австралийских мужчин (8 мг). Многим женщинам может быть трудно добиться этого только с помощью одной диеты, но это можно сделать, следуя правильным диетическим советам.

Женщинам требуется вдвое больше железа, чем мужчинам.Стейси Розеллс

Это было показано в исследовании, в котором женщины с дефицитом железа были рандомизированы для получения либо высоких доз железа (105 мг в день), либо диетического консультирования для достижения диеты с высоким содержанием железа. Хотя добавка железа привела к более быстрому восстановлению запасов железа по сравнению с группой, получавшей диету, группа с высоким содержанием железа продолжала улучшать свой статус железа в течение длительного периода времени.

В качестве бонуса группа, потребляющая диету с высоким содержанием железа, увидела более значительные улучшения в отношении здоровья и благополучия, таких как психическое здоровье и жизнеспособность.

Что такое диета с высоким содержанием железа?

Высокое общее потребление железа с пищей не гарантирует хорошего уровня железа. Это связано с тем, что усвоение пищевого железа является сложным и зависит от многих диетических факторов.

Наиболее важным из них является тип диетического железа, которых два. Гемовое железо содержится в мясе, рыбе и птице. Негемное железо поступает из хлеба и круп, овощей и фруктов.

От 25 до 35% гемного железа всасывается из кишечника по сравнению с 2-15% негемного железа, поэтому вам нужно съесть значительно больше негемного железа, чтобы усвоить такое же количество.Следовательно, употребление в пищу красного мяса (которое содержит больше всего гемового железа), рыбы или птицы действительно может повысить усвоение железа.

Также важно употреблять разнообразные продукты, не содержащие гема, для хорошего долгосрочного содержания железа. Хорошие источники включают бобы, чечевицу, тофу, макаронные изделия, сухие завтраки (многие из которых обогащены железом), хлеб, рис, яйца, сухофрукты, орехи и овощи, такие как брокколи, цветная капуста, капуста, горох и бобы. Фактически, большая часть пищевого железа поступает из негемных источников, таких как хлеб и крупы.

Прочитайте больше:
Почему вы должны придерживаться растительной диеты, но это не значит, что вы вегетарианец

Австралийское руководство по здоровому питанию рекомендует женщинам потреблять пять порций овощей, две порции фруктов, шесть порций хлеба и круп, 2,5 порции мяса и альтернативных блюд и 2,5 порции молочных продуктов в день. Вы, скорее всего, получите рекомендованные 18 мг железа, если будете придерживаться этих рекомендаций, и включите в него: обогащенные железом хлопья для завтрака в качестве одной порции хлеба / хлопьев; одна порция зеленых листовых овощей, таких как шпинат; и одна порция мяса, курицы или рыбы в категории «мясо / альтернативы».

Еще одна ключевая стратегия – повысить способность усваивать железо. Продукты, богатые витамином С, хорошо известны своей способностью повышать усвоение железа, поэтому включайте их в каждый прием пищи в виде свежих фруктов, овощей и салатов. К другим ускорителям всасывания железа относятся лимонный сок, уксус и алкоголь.

Продукты, богатые витамином С, помогают усваивать железо.
Люк Майкл

Помимо того, что красное мясо, рыба и птица являются хорошим источником гемового железа, они также содержат особое соединение, которое усиливает абсорбцию негемного железа.Итак, идеальная еда для хорошего усвоения железа – это небольшой кусок нежирного мяса, курицы или рыбы с заправленным салатом и бокалом вина, дополненный свежими фруктами.

Чего следует избегать

В продуктах питания и напитках также содержатся вещества, которые препятствуют всасыванию железа, связывая его в кишечнике, поэтому оно проходит через желудочно-кишечный тракт, не всасываясь. К ним относятся: дубильные вещества и полифенолы, содержащиеся в чае и кофе; оксалаты, содержащиеся в шпинате; и фитаты, содержащиеся в продуктах с высоким содержанием клетчатки и бобовых.

Хотя многие из них очень полезны по другим причинам, тем, кто придерживается вегетарианской диеты, особенно следует знать об их эффектах. Вы можете бороться с ними, добавляя во время еды большое количество усилителей всасывания железа и воздерживаясь от чая или кофе в течение как минимум часа после еды.

И последнее, что следует учитывать, это то, что другие минералы, в частности кальций и цинк, могут конкурировать с железом за усвоение. Хотя это не большая проблема в контексте сбалансированной диеты, прием другой минеральной добавки будет мешать усвоению железа.Поэтому посоветуйтесь с врачом или диетологом по поводу любых добавок, которые вы принимаете.

Как определить, что у вас железодефицитная анемия – Основы здоровья от клиники Кливленда

Вы часто просыпаетесь уставшими даже после хорошего ночного сна. Вам всегда холодно и вы тянетесь за свитером, независимо от температуры. Если эти утверждения верны, сообщите об этом своему врачу. Постоянный озноб и усталость могут означать, что у вас мало железа.

Клиника Кливленда – некоммерческий академический медицинский центр.Реклама на нашем сайте помогает поддерживать нашу миссию. Мы не поддерживаем продукты или услуги, не принадлежащие Cleveland Clinic. Политика

«Причины дефицита железа могут варьироваться от неправильного питания до серьезного заболевания», – говорит врач семейной медицины Дэвид Брилл, DO. «Другие факторы, которые следует учитывать, – это ваш возраст, пол и история болезни».

Каковы симптомы дефицита железа?

Ваше тело использует железо, минерал, для производства гемоглобина. Это помогает вашей крови переносить кислород по всему телу.Если вы не получаете достаточно железа, это может ограничить приток кислорода и может развиться анемия.

Если вы придете к врачу с бледным лицом, особенно вокруг глаз, и с жалобами на постоянный озноб и истощение, ваш врач, скорее всего, проведет тест на дефицит железа. Другие симптомы включают синяки, сухость кожи и ощущение вздутия живота.

Кто наиболее подвержен риску железодефицитной анемии?

Женщины . «Безусловно, женщины больше подвержены риску дефицита железа, который может начаться с началом менструального цикла», – сказал доктор.- говорит Брилл. Женщины также подвержены большему риску аутоиммунных расстройств и гипотиреоза, который может вызвать анемию. Беременным женщинам могут потребоваться добавки железа, а также детям, которых кормят исключительно грудью после шести месяцев.

Пожилые люди . С возрастом аппетит обычно снижается. В вашем более скудном питании может не хватать хороших источников железа.

Принимающие определенные лекарства . Лекарства и методы лечения, которые могут лишить организм железа, включают: препараты для разжижения крови, такие как аспирин, или лекарства, отпускаемые по рецепту, например кумадин® (варфарин).Химиотерапия и другие методы лечения рака также могут удалить железо.

Лица с хроническими заболеваниями . Болезни, вызывающие потерю крови, такие как язвы и рак толстой кишки, иногда являются основной причиной дефицита железа.

Как врачи диагностируют анемию?

Анализы крови могут определить дефицит железа, но это только часть оценки во время визита в офис. Люди с легкими симптомами могут обнаружить, что у них анемия, во время ежегодного осмотра.

«Мы всегда прислушиваемся к тому, что нам говорит пациент», – говорит д-р Брилл. «Хорошая история и физические данные – инструменты, которые не могут превзойти никакие технологии».

Лабораторные тесты подтверждают диагноз. «Я бы порекомендовал проводить ежегодные лабораторные проверки, чтобы у нас была возможность оглянуться назад, если что-то изменится», – говорит он.

Как врачи лечат дефицит железа?

Ваш врач сначала определит, что вызывает у вас анемию. Затем лечение будет сосредоточено как на дефиците железа, так и на основной причине.Если ваша диета является виновником, доктор Брилл предлагает несколько советов по увеличению потребления железа.

«Особенно хорошим источником является киноа – в одной порции содержится 5 мг или около 1/3 вашей дневной потребности», – говорит он.

Другие хорошие источники включают:

• Шпинат (выдавите немного цитрусовых, например лимона, чтобы высвободить железо).
• Красное мясо.
• Устрицы.
• Арахисовое масло.
• Тыква или семена кабачков.
• Фасоль и чечевица.
• Сухофрукты.

Ваш врач также может порекомендовать вам препараты железа, отпускаемые без рецепта.

«У каждого вида лечения есть свои плюсы и минусы, – говорит доктор Брилл. «Мы учитываем причину и тяжесть анемии. Если степень тяжести опасна для жизни, мы можем сделать переливание крови. Однако это не ответ для всех ».

Скажи, что я сдаю кровь. Как долго я вернусь к нормальной жизни?

Мне интересно, как сдача цельной крови влияет на мои марафонские тренировки.Сколько времени нужно, чтобы полностью восстановиться до состояния до сдачи крови? Мне сказали, что это займет 56 дней. Стоит ли вместо этого рассмотреть вопрос о сдаче тромбоцитов? Мне сказали, что для полного выздоровления потребуется всего семь дней. Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы ускорить восстановление?

Спасибо!

-Дэйв

Уважаемый Дэйв,

Кровоснабжение в США часто ограничено, и это здорово, что вы сдаете кровь. Время восстановления теоретически составляет около 60 дней.(При сдаче тромбоцитов вам понадобится всего день или два, чтобы восполнить объем жидкости в крови.) Функционально это варьируется и немного зависит от вашего уровня конкуренции. Моя дочь однажды пожертвовала деньги за день до соревнований по бегу в старших классах. В этой гонке на 3200 метров она не очень хорошо выступила. Гемоглобин крови доставляет кислород к работающим мышцам и имеет решающее значение для производительности. Она узнала это на собственном горьком опыте. Спортсмены на выносливость иногда обманывают, применяя допинг крови и EPO, потому что количество гемоглобина, доступное для переноса кислорода в мышцы, имеет значение на пике производительности.

Когда вы сдаете кровь, вы отказываетесь от пол-литра жидкости, что составляет около 10 процентов от общего объема вашей крови. Около одной трети этого объема составляют эритроциты, а остальное – в основном вода. Вода заменяется в течение дня, если вы получаете много жидкости, но замена массы красных кровяных телец может занять около двух месяцев. Если вы хорошо тренированы, вы не заметите падения уровня гемоглобина в покое или даже при легких или умеренных упражнениях. Когда вы приближаетесь к тренировочному или гоночному порогу, становится очевидным более низкая масса эритроцитов.Если вы собираетесь на время или пытаетесь пройти квалификацию в Бостоне, проигрыш, вероятно, будет иметь заметное значение в течение нескольких недель. Однако большинство людей выздоровеют через две недели и функционально восстановятся через три-четыре недели, если в организме будет достаточный запас и постоянный источник необходимых ингредиентов – белка и железа – для восполнения потерянного гемоглобина. Для большинства достаточно сбалансированной диеты с потреблением белка и железа. Вегетарианцам и некоторым бегунам может потребоваться добавка железа.Это следует обсудить с врачом. По большей части мужчины имеют достаточные запасы железа и могут подвергаться риску из-за слишком большого количества добавок железа.

Я бы рекомендовал дать себе пару дней отдыха после сдачи крови, чтобы восстановить объем жидкости перед возобновлением тренировки. Подождите не менее месяца, прежде чем начинать серьезную гонку, то есть марафон или более короткую скоростную гонку. Два месяца будут самыми безопасными, особенно если вы планируете бегать на высоте выше, чем та, на которой вы обычно живете и тренируетесь.

Надеюсь, это поможет.

Cheers,

Bill

Есть вопрос для Sports Doc? Напишите ему на [email protected]. ПРИМЕЧАНИЕ. Мы сожалеем, что из-за большого количества писем доктор Робертс не может ответить на все письма.

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на пианино.io

Гемолитическая анемия: причины, риски и лечение

Нормальные эритроциты живут около 120 дней, после чего они заменяются свежими эритроцитами, генерируемыми костным мозгом. Когда у вас гемолитическая анемия, ваши красные кровяные тельца отмирают рано, и ваш костный мозг не в состоянии создавать новые клетки достаточно быстро, чтобы удовлетворить потребности вашего организма.

Люди, страдающие гемолитической анемией, часто быстро утомляются, поскольку их тела не получают достаточно кислорода – одна из основных функций красных кровяных телец – доставлять кислород к тканям и органам.Вы также можете испытывать одышку и головокружение, а ваша кожа может стать бледной или желтухой. Если анемия не лечится, она может повредить сердце и другие основные органы из-за кислородного голодания.

Причины и факторы риска гемолитической анемии

Существует два основных типа гемолитической анемии:

• Врожденная гемолитическая анемия – это состояние, при котором эритроциты рано отмирают из-за наследственного дефекта внутри них. Этот тип гемолитической анемии обычно вызывается следующими генетически наследственными заболеваниями:
  • Серповидноклеточная анемия . Аномальный гемоглобин приводит к тому, что красные кровяные тельца принимают С-образную форму и отмирают через 10–20 дней в этом состоянии, что в основном встречается у людей африканского происхождения.
  • Дефицит глюкозо-6-фосфатдегидрогеназы (G6PD). Недостаток важного фермента в эритроцитах приводит к их преждевременному разрушению и разрушению. Мужчины африканского или средиземноморского происхождения чаще всего страдают от дефицита G6PD, которым страдает примерно 1 из 10 афроамериканцев.
  • Талассемия. Недостаток гемоглобина снижает способность организма вырабатывать здоровые эритроциты у людей с этим заболеванием. Люди африканского, филиппинского, средиземноморского, юго-восточного, индийского или китайского происхождения более склонны к талассемии.
  • Наследственный сфероцитоз. Это состояние, при котором дефектные эритроциты принимают сферическую форму и преждевременно отмирают. Это наиболее частая причина гемолитической анемии у людей североевропейского происхождения.
• Приобретенная гемолитическая анемия возникает, когда заболевание или заболевание вызывает преждевременное разрушение здоровых эритроцитов.Типы приобретенной гемолитической анемии включают:
  • Аутоиммунная гемолитическая анемия. На этот тип приходится половина всех случаев гемолитической анемии. По не совсем понятным причинам иммунная система нацелена и начинает разрушать здоровые эритроциты. Исследования показали, что определенные заболевания и инфекции могут повысить риск развития аутоиммунной гемолитической анемии. К ним относятся лейкемия, лимфома, гепатит, вирус Эпштейна-Барра, цитомегаловирус, ВИЧ и аутоиммунное заболевание, такое как волчанка.Этот тип гемолитической анемии чаще встречается у женщин старше 40 лет.
  • Аллоиммунная гемолитическая анемия. Иммунная система людей с этим заболеванием нацелена на чужеродные эритроциты, полученные во время переливания крови. Беременные женщины также могут получить этот тип гемолитической анемии, если у их будущего ребенка группа крови отличается от их собственной.
  • Гемолитическая анемия, вызванная лекарствами. Некоторые лекарства вызывают реакцию, которая перерастает в гемолитическую анемию.Пенициллин, парацетамол, леводопа, противомалярийные препараты и противовоспалительные препараты могут вызывать эту форму анемии.
  • Механическая гемолитическая анемия. Это происходит, когда деятельность в организме ослабевает и разрушает эритроциты. Сгустки крови в мелких кровеносных сосудах могут повредить эритроциты по мере их прохождения через сосуд, как и различные опухоли. Беременные женщины с преэклампсией также подвержены риску развития гемолитической анемии этого типа.

Лечение и прогноз гемолитической анемии

Врачи, которые лечат гемолитическую анемию, в первую очередь сосредоточат внимание на доведении количества эритроцитов пациента до максимально близкого к норме, а также на остановке или замедлении разрушения красных кровяных телец.Как только это будет достигнуто, они переключают свое внимание на лечение причины гемолитической анемии пациента. Кратковременные методы лечения, предназначенные для восстановления количества эритроцитов, включают:

• Переливания крови
• Лекарства для подавления иммунной системы организма или стимулирования образования здоровых эритроцитов
• Плазмаферез, процедура, которая может удалить из крови человека антитела, нацеленные на эритроциты.

. Долгосрочное лечение, предназначенное для лечения гемолитической анемии, включает:

• Хирургическое удаление селезенки, которое может разрушить слишком много красных кровяных телец.
• Трансплантация стволовых клеток крови или костного мозга, при которой поврежденные стволовые клетки крови или костного мозга заменяются здоровыми донорскими клетками. Это эффективно только при некоторых типах гемолитической анемии.

Людям с наследственной формой гемолитической анемии часто требуется пожизненное лечение от их состояния. Люди, которые заболели гемолитической анемией, могут быть излечены, если выявить и лечить причину.

COVID-19 и апластическая анемия – Hematology.org

(Версия 2.0; последнее обновление 30 ноября 2020 г.)

Вклад докторов. Нил Янг, при участии Роберта Бродского, Синтии Данбар, Джудит Марш и Региса Пефо де ла Тур

Примечание. Ознакомьтесь с отказом от ответственности ASH в отношении использования следующей информации.

Как поступают пациенты с апластической анемией (АА), если они заразились COVID-19?

На сегодняшний день слишком мало известно о течении болезни у людей с апластической анемией, заразившихся COVID-19, и пока что в литературе имеются лишь разрозненные сообщения о случаях заболевания.Для тех, кто получает активное лечение от АК, иммуносупрессия может повысить риск инфицирования и осложнений, но может быть полезной, если иммуносупрессия снижает позднее разрушение гипервоспалительной ткани.

Каковы сейчас реалистичные варианты лечения для нового пациента с тяжелой формой АА (САА)?

Окончательными методами лечения SAA остаются трансплантация или иммуносупрессия с использованием лошадиного антитимоцитарного глобулина, циклоспорина и элтромбопага (IST).У пациентов с АНК <200 / мкл (сверхтяжелая АА) отсрочка трансплантации или терапии IST имеет известные риски, которые, вероятно, перевешивают неизвестные риски воздействия коронавируса во время госпитализации или влияние иммуносупрессии на течение COVID-19. Однако оптимальное управление может оказаться непрактичным. Трансплантация как вариант может быть ограничена в ближайшие недели или месяцы. Тем не менее, центры по-прежнему принимают на трансплантацию пациентов с высоким риском смерти без вмешательства по трансплантации.Может быть показан переход на трансплантацию пациентам с SSAA (ANC <200 / мкл) и доступному здоровому подходящему донору.

ATG и циклоспорин не являются сильно иммуносупрессивными режимами. ATG влияет в основном на Т-клетки, и снижение количества циркулирующих лимфоцитов относительно короткое. Хотя повышенная вирусная нагрузка для герпесвирусов после АТГ является частым явлением, клиническое вирусное заболевание, в отличие от аллогенной трансплантации, не требует осторожности при экстраполяции вирусов герпеса на новый коронавирус.При применении одного циклоспорина не ожидается более частых и тяжелых вирусных инфекций.

Госпитализация пациентов для введения АТГ может быть проблематичной из-за отсутствия койко-мест и риска контакта с пациентами с COVID-19. Возможна выжидательная терапия с пероральным приемом циклоспорина и элтромбопага, особенно у пациентов с АНК> 200 / мкл. В NHLBI есть одобренный протокол для пациентов, которые не могут сразу получить ATG; начало приема циклоспорина в низких дозах и элтромбопага в полной дозе в амбулаторных условиях под наблюдением местного врача, с лекарствами, поставляемыми Национальным институтом здравоохранения, и использованием телемедицины для включения в протокол и для контроля токсичности.

Следует ли мне изменить мониторинг анализа крови и переливание крови? Могу ли я лечить фебрильную нейтропению дома? А как насчет доступности лекарств?

Расписания

могут быть изменены в зависимости от стабильности уровней и установленных закономерностей у отдельного пациента, чтобы максимально уберечь их от посещения клиник и больниц. Тестирования каждые две недели может быть достаточно, с усилиями по объединению лабораторных тестов и переливания эритроцитов. Тромбоциты обычно вводят профилактически для поддержания уровней> 10 000 / мкл, но у пациента с недостаточностью костного мозга без кровотечения допустима выжидательная трансфузия, с переливанием тромбоцитов только по мере необходимости.Не было показано, что G-CSF улучшает исходы при SAA, и его не следует назначать, как и кортикостероиды, кроме тех, которые требуются для hATG для предотвращения сывороточной болезни.

Мы все еще госпитализируем пациентов с САА с фебрильной нейтропенией для начального лечения. У клинически стабильных пациентов возможна более ранняя выписка домой при продолжении приема пероральных антибиотиков.

Если выбрано лечение ATG, сначала убедитесь, что в больничной аптеке имеется достаточный запас. Циклоспорин и элтромбопаг должны быть легко доступны.Концентрация циклоспорина в крови у пациента, у которого была продемонстрирована стабильность уровней, может определяться реже, чем раз в неделю, чтобы избежать посещения лаборатории.

Пациентам с ПНГ, часто встречающимся на фоне АК, которым требуется антикомплементарная терапия, не следует прерывать ее из-за риска серьезного и необратимого тромбоза. Равулизумаб, требующий введения только каждые 8 ​​недель, будет предпочтительнее экулизумаба, чтобы свести к минимуму посещение кабинета врача или инфузионного центра.

Какова роль мониторинга COVID-19 у пациентов с нейтропенией и / или иммуносупрессией?

Пациенты, которым будет предложено быстрое окончательное лечение с помощью трансплантата или IST, должны пройти скрининг, и в случае положительного результата терапию отложить до исчезновения вируса. Несмотря на то, что раннее лечение является предпочтительным, гематологическое улучшение после иммуносупрессивной терапии происходит не сразу, обычно происходит только через несколько недель или месяцев, поэтому отсрочка IST на неделю или две для выведения вируса не сильно повлияет на время до улучшения показателей крови.

Следует ли пациентам с АА получать вакцину против SARS-C0V-2, если таковая имеется?

Имеются сообщения о случаях развития АА после вакцинации и о рецидивах у выздоровевших пациентов с АА после введения вакцины. В условиях пандемии COVID-19 соотношение риска и пользы будет способствовать введению вакцины, особенно у любого пациента с дополнительным риском тяжелого заболевания COVID-19 (например, возраст, ожирение, другие сопутствующие заболевания, связанные с повышенным риском). У таких пациентов в течение 6 месяцев после начала приема АТГ / циклоспорина вряд ли разовьется соответствующий иммунный ответ на вакцину, и вместо этого можно рассмотреть вопрос о применении пассивной терапии антителами или плазмы выздоравливающей, если таковая имеется.Пациенты с АА, продолжающие принимать циклоспорин более 6-12 месяцев после лечения АТГ, могут реагировать на вакцину SARS-CoV-2, но на сегодняшний день нет данных об эффективности вакцины SARS-CoV-2 у пациентов с ослабленным иммунитетом. вакцины в разработке. Пациенты с AA в течение 6 месяцев после аллогенной трансплантации или в более поздние сроки в условиях активной GVHD вряд ли ответят на вакцину SARS-CoV-2. Пациенты с АА после трансплантации должны следовать стандартным посттрансплантационным рекомендациям по введению вакцины.